Экстрим на сером волке

— Лариса Михайловна Собакина? — сердито поинтересовался полный лысоватый дядечка, странно похожий на Дегтярева.

— Да, — совершенно растерявшись, кивнула пожилая женщина, — паспорт показать?

— Не надо пока, — махнул рукой толстяк.

Потом он повернулся к красной, словно огнетушитель, девочке:

— А ты Катя?

— Нечего тыкать, — взвилась та, — я с тобой на одном поле не гуляла!

— Деточка, — ласково заявил милиционер, — грубить старшим плохо, и вообще, хорошо воспитанные дети говорят взрослым дядям «вы».

— Как ты со мной, так и я с тобой, — парировала Катя, вскакивая на ноги, — хорошо воспитанные дяди говорят незнакомым девушкам «вы».

Толстяк хмыкнул:

— Ладно. Меня зовут Виктор Анатольевич.

Катя стояла молча. Мужчина взглянул на меня.

— Дарья Ивановна Васильева?

— Ага, — кивнула я, — именно так. Откуда вы меня знаете? Мы знакомы?

— Лично пока нет, — усмехнулся Виктор Анатольевич, — но я наслышан о вас, весьма, да…

В этот момент Катя, воспользовавшись тем, что внимание милиционера переключилось на меня, кинулась к окну.

— Лови ее! — закричала я. — Сейчас уйдет.

Но зря я волновалась. Один из парней, стоявший у дверей, мгновенно схватил девочку, та его лягнула.

Виктор Анатольевич покачал головой:

— Фи! Как некрасиво. Садитесь, нам, похоже, предстоит долгий разговор.

— Уже слышала нечто подобное, — скривилась Катя и ткнула в меня пальцем:

— От нее.

— Вот с нее и начнем, — улыбнулся толстяк. — Ну, Дарья Ивановна, похоже, вы влипли в историю.

— Немедленно покажите документы, — велела я.

— Мишка, — спокойно отреагировал Виктор Анатольевич.

Один из парней вынул удостоверение и сказал:

— Смотрите издали, руками не трогайте.

Я уставилась на «ксивы». Это не милиция! В избушку пожаловала ФСБ.

— Документ настоящий? — решила уточнить я.

Мужчины засмеялись.

— Ничего веселого, — рявкнула я, — сейчас любую корочку купить можно.

— Хвалю за бдительность, — кивнул Виктор Анатольевич.

Потом он вытащил мобильный, нажал на кнопку и сказал:

— Ну, бормотни-ка ей пару слов.

Затем протянул мне сотовый. Я машинально взяла трубку и сказала:

— Алло.

— Поезжай с Виктором Анатольевичем, — каменным голосом приказал Дегтярев, — ей-богу, мне тебя господь в наказание послал.

* * *

Через пару часов я сидела в небольшом кабинете.

— Духота у нас, — озабоченно покачал головой Виктор Анатольевич, — хотите чаю?

— Нет, — быстро ответила я, — только воды и покурить. Дайте пепельницу.

Виктор усмехнулся.

— Это без проблем, ну, начинай!

— Что? — спросила я, одним глотком опустошая протянутый стакан.

— Рассказывать, — спокойно продолжил Виктор, — сначала ты, затем я, идет? Поделимся информацией.

Твой любимый Дегтярев пообещал, что ты можешь много чего знать. Но и я не промах. Интересно, кто из нас более умный?

Я вздохнула, откашлялась и начала:

— Если хотите утром, услыхав противный звук будильника, моментально вскочить с кровати, положите сверху на часы мышеловку…

* * *

Говорила я долго, Виктор молчал. На его лице не отражалось никаких эмоций. Пару раз он кашлянул, но это оказались единственные звуки, изданные им за то время, что длился мой рассказ.

— Доказательств вины Кати у меня нет, — наконец добралась я до конца, — одни догадки и предположения. Выводы сделаны на основе логических рассуждений. Имеется белое платье, я слышала от Дегтярева, что теперь вроде можно доказать: одежду носил определенный человек, какие-то следы находят на ткани, какие-то частицы…

— Ну да, — кивнул Виктор, — это не новая методика. Допустим, мы имеем футболку, забытую на месте происшествия, и парня, который намертво отрицает свою причастность к убийству. Доказать, что он носил прикид, очень легко, даже элементарно. Поэтому платье нам обязательно расскажет, кто в нем щеголял.

— Катя! — тоскливо воскликнула я. — Вот ужас-то!

Виктор моргнул раз, другой.

— Послушай, — неожиданно сказал он, — ты нашла кучу сведений и являешься бесценным свидетелем.

Кстати, в ведомстве твоего любовника…

— Кого? — подскочила я.

— Ну, извини, — быстро поправился Виктор, — сослуживцы твоего гражданского мужа…

— Ты о ком толкуешь? — неожиданно для себя я тоже перешла с ним на «ты».

— О Дегтяреве, — улыбнулся собеседник.

— Мы просто друзья.

— Пусть будет так!