Экстрим на сером волке

Зелимхан ни секунды не сомневался: информация утонет внутри Собакина без всплеска. Но, что самое интересное, о личной жизни шофера хозяин не знал почти ничего. По утрам, правда, Зелимхан интересовался:

— Как дела?

— Хорошо, — отвечал Собакин и заводил мотор.

О своих делах он заговорил лишь пару раз, однажды попросил хозяина:

— Зелимхан Хасанович, не могли бы вы мне отпуск дать на два дня?

— Зачем? — удивился Адашев.

— Жениться надумал, — последовал короткий ответ.

— Хорошее дело, — улыбнулся Зелимхан, — и кто невеста?

— Ларисой звать.

— Красивая?

— Ну, мне нравится.

— А жить где станете?

— Она из деревни, неподалеку отсюда, из Васькина, — ответил Юра, — значит, ко мне в комнату придет, но ничего, соседи у меня хорошие.

— Ты в коммуналке живешь? — удивился Зелимхан.

— Да, — кивнул Собакин.

Адашев отпустил водителя на неделю, более того, он сделал ему царский подарок — дал деньги на отдельную квартиру.

Юра после свадьбы не изменился, о молодой жене хозяину не рассказывал. Но спустя три года опять попросил:

— Уж простите, Зелимхан Хасанович. Очень мне выходной завтра нужен.

— Никак ты заболел? — удивился хозяин, глядя на бледное лицо Собакина, тот никогда до этого не жаловался на здоровье.

— Похороны у меня, дочка умерла.

Адашев схватился за сердце и засыпал водителя вопросами:

— У тебя был ребенок? Почему я не знал? Что случилось?

Мало-помалу он вытянул из шофера правду.

Юра женился на Ларисе «по залету», особой любви он к супруге не испытывал, но считал, что для семейной жизни страсть не нужна. А вот появившуюся дочку, названную Анжеликой, Собакин просто обожал.

Когда личико девочки озаряла улыбка, Юра таял и сглатывал подкатывающий к горлу комок.

На лето Анжелика вместе с мамой уезжала в Васькино. Конечно, Ларисе было скучно в деревне. Юра сразу, еще до загса, предупредил ее:

— Главное для меня работа.

— Конечно, — согласилась Лариса, мечтавшая поскорее выскочить замуж.

Она-то полагала, что мигом прижмет мужа к ногтю, но Собакин никак не реагировал на ее истерики, и дома его практически никогда не было. Стоит ли удивляться тому, что у Ларисы в деревне появился любовник, молодой парень из местных. Яара не собиралась разводиться с мужем, тот отлично зарабатывал, обожал дочь, никогда не обижал жену, но ведь и себя побаловать надо. Дочери Лариса не стеснялась, Анжелика была слишком мала, чтобы что-то понять. Несчастье случилось накануне трехлетия девочки. После обеда Лариса позвала к себе сердечного друга, парочка устроилась в избе. Неверная жена чувствовала себя абсолютно спокойно. Юрий никогда не приезжал раньше полуночи, а Анжелика спала в другой комнате.

Через два часа, проводив хахаля, Лариса пошла посмотреть на дочь и нашла комнату пустой. В тревоге мать выскочила во двор, обежала избу и.., закричала.

На участке у Собакиных был крошечный пруд, воробью по колено, но этого количества воды хватило маленькой Анжелике, чтобы утонуть. Пока мать развлекалась с любовником, крошка проснулась, вылезла из кроватки и самостоятельно отправилась погулять.

Как она забрела на край пруда, почему упала, осталось неизвестным.

Васькино загудело. Ох напрасно Лариса считала; что о ее похождениях никому не известно. В деревне каждая травинка имеет глаза, а любое деревце уши.

Юре моментально доложили о неверности жены.

— Не наше дело в чужую семью мешаться, — тараторила одна из соседок, схватив мрачного Собакина за рукав, — ну спала Лариса с Колькой, так и наплевать.

Но ведь ребенок умер. Простишь ты ее, другого родит, и что? Опять не усмотрит!

Юра заскрипел зубами.

— Ой, мама! — испугалась болтливая баба. — Ты, милый, только не убивай жену! Ну случается разное.

Вон в прошлом году у Меркуловых тоже малыш утонул, и ничего, живут себе. Значит, судьба такая у твоей Анжелики была, не калечь Ларису, тебя же посадят!

Собакин лишать жизни Ларису не стал, он просто развелся с ней. Бывшая супруга осталась в Васькине, она чувствовала свою вину, на квартиру не претендовала и никогда не беспокоила супруга. Юра более не женился, детей не имел.

— Погоди-ка, — перебила я его, — ты путаешь!

— Уверена? — прищурился Виктор.

— Ну да!! А Маринка? Она же дочка Юры.

— Неужели? — снова прищурился Виктор. — Ну так послушай дальше.

Первые годы после смерти Анжелики стали для Собакина настоящим испытанием.