Экстрим на сером волке

Долгое время Юра существовал словно лошадь, вращающая ворот. Работа — дом — работа. Его никто не ждал, в холодильнике не было продуктов, телевизор он не включал, радио не слушал. Собственно говоря, в квартире он только спал, использовал ее как гостиничный номер.

Жизнь круто изменилась в тот день, когда Соня сбила на шоссе девочку. Хозяин, велев Юре похоронить труп, направился в Грызово, оставив Юру решать проблему с телом, а шофер через некоторое время сообразил: девочка жива.

Собакин кинулся звонить хозяину, но Зелимхан сурово приказал шоферу:

— Она труп. Засыпай землей и уезжай.

Что оставалось делать Юре? Он взял лопату и стал уговаривать себя: несчастный подросток мертв! Биение пульса ему просто почудилось, легкий стон послышался. И тут несчастная открыла глаза и прошептала:

— Где я?

Юра выронил лопату. Нет, он не мог хоронить живого человека, но, с другой стороны, ослушаться Зелимхана никак нельзя. Если подросток останется жив, Соню ждут неприятности, а если нет… Нет человека, нет и проблемы, а если нет тела, то нет и дела — старые ментовские истины.

Юра наклонился над девочкой.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Анжелика, — прозвучало в ответ.

Собакин сел на землю. Анжелика! Блондиночка с голубыми, нежными, словно незабудки, глазами.

— Дяденька, — прошептала она, — что вы со мной сделать хотите?

— Не бойся, милая, — ласково сказал Собакин, — давай в машину тебя положу.

Юра отвез Анжелику в травмпункт, дал дежурному врачу денег, сочинил какую-то историю и попросил осмотреть девочку. Эскулап обследовал ребенка и вынес изумивший Собакина вердикт: девочка практически здорова, не считая легкого, неопасного для жизни сотрясения мозга, пары царапин и ссадин с шишками.

— Почему же она лежала как мертвая и не дышала? — изумился Юра. — Никак не реагировала ни на звуки, ни на тряску? Честно говоря, я решил, она скончалась.

Врач кивнул:

— Бывает такая реакция от сильного испуга. С человеком приключается нечто вроде летаргии. Внешне, согласен, очень похоже на труп. Сердце бьется редко и слабо, пульса практически нет, лицо застывает маской.

— И что с ней будет? — не успокаивался Юра.

— Ничего, — пожал плечами врач, — хорошее питание, отсутствие стрессов, умеренная физическая нагрузка — и ваша дочь станет здоровей быка.

Глава 35

Юра привез Анжелику к себе домой. Зелимхану он отрапортовал о выполнении задания.

— Молодец, — сухо похвалил его хозяин, — завтра не приезжай, выходной тебе даю.

Собакин налил ванну, велел Анжелике вымыться, дал ей свой спортивный костюм и, пока девочка сушила волосы феном, сгонял в ларек у дома, купил хлеб, масло, чай, сахар, конфеты.

Остаток ночи Юра и Анжелика провели в разговорах. Девочка поведала о своей несчастной полуголодной жизни возле вечно пьющей матери и тетки, которая со всего размаха давала подзатыльник племяннице, если та первой тянулась к кастрюле с отварной картошкой. А Юра неожиданно рассказал правду о Ларисе и своей дочке, тезке Анжелики. Он рассказал, что долго после несчастья дочь ему снилась. Как она падает в пруд, а он, Юра, не успевает ее спасти… Кошмары прекратились после того, как он, неверующий, вошел в церковь и заказал молебен. Изливали души они друг другу долго, моментами плакали, иногда смеялись, потом замолчали, и на маленькой неуютной кухне повисла пронзительная тишина.

— Ты меня завтра отвезешь назад? — вдруг спросила Анжелика. — В Грызово?

Снова стало тихо, потом Юра встал.

— Ложись спать, до полудня покемаришь, после отправимся на рынок одежку покупать.

Анжелика кинулась ему на шею. Юра обнял девочку.

— Ну, ничего, — пробормотал он, — видишь, как бывает, расстались мы с тобой в раннем детстве, а встретились сейчас, не беда, много лет впереди, все будет хорошо, мы будем счастливей всех!

Виктор на секунду замолк, потом взял со стола карандаш и начал вертеть его.

— А дальше что? — прошептала я.

— Ну… Собакин купил девочки документы, — пояснил Виктор, — весь пакет: метрику, медицинскую карту и все, что еще нужно ребенку. На свет появилась Марина Юрьевна Собакина.

— Почему он не оставил девочке прежнее имя?

Виктор поднял брови.

— Из суеверия. Одна Анжелика трагически погибла, другая чуть не умерла вследствие ДТП, и потом, есть такая примета: поменяй имя — изменишь судьбу.

— И он ничего не сказал Зелимхану?

— Нет.