Метро до Африки

Учительницу охватило глубочайшее возмущение. Она встала, выпрямила спину и, не говоря ни слова, ушла.

Не прошло и полгода после той ночной беседы, как Николай умер. Во дворе поговаривали, что он покончил с собой из-за проблем в бизнесе – автомастерская не приносила дохода, Коля был по уши в долгах. После его кончины к Юле несколько раз приходили парни весьма специфического вида: бритоголовые, с золотыми цепями на квадратных шеях. После одного такого визита молодую женщину с сердечным приступом увезла «Скорая»…

Нина Ивановна перевела дух.

– Думаю, сегодня они опять заявились с нее долги требовать, – сказала она. – Но мне Моргалову не жаль. Гадкая девица, гнилая внутри, конфета с тараканом!

Я передернулась, услышав последние слова учительницы. Вот так эпитет!

Нина Ивановна вновь поправила брошку и начала раздавать указания:

– При написании статьи вам надо правильно расставить акценты. Главная мысль публикации: люди, живите честно, не подличайте, любое зло, даже вскользь оброненное плохое слово, вернется к вам бумерангом. Помните, вас читают подростки, наиболее восприимчивая часть общества и…

Я кивала, краем глаза косясь на подъезд. Внезапно толпа, топтавшаяся у входа, в едином порыве шарахнулась в сторону.

– Вон, идут, – зашелестело над двором.

Из подъезда показались мрачные мужчины, одетые в джинсы и мятые рубашки. Впереди шел криминалист, я вычислила его по железному чемоданчику, а за ним лысый парень с планшеткой, скорей всего один из оперативников. Дверь хлопнула и вновь открылась. Появилась женщина лет сорока, она несла… портфель Дегтярева, слишком большой для того, чтобы положить его в прозрачный пакет для улик.

Я вскочила и побежала к подъезду.

– Разойдитесь, – вяло вещал молодой человек в голубой рубашке, – ничего интересного нет!

– Ее убили? Как? – заинтересовались в толпе. – Чем?

– Вскрытие покажет, – устало ответил один из милиционеров. – Разойдитесь по домам, вас потом опросят, расскажете, что знаете.

– Говорят, она сама померла, от сердца, – прозвенел женский голос.

– Повесилась! Не, ее застрелили! – волновались соседи.

– Без комментариев, – буркнул оперативник.

– Серега, я покурю? – спросила женщина и поставила портфель полковника у своих ног.

– Пяти минут тебе хватит? – занервничал Сергей. – Не волынь, Катерина Михална!

– Я быстро, – заверила Екатерина и чиркнула зажигалкой.

Толпа стала медленно подступать к тетке.

– Хотите чайку?

– Может, бутербродов приготовить?

– Ой, бедные, сутками работаете, – запричитала женская часть собравшихся.

– Чего гундеть? – вступил в разговор здоровенный мужик, подпиравший стену дома. – И правда, принесите людям пожрать.

– Ща слетаю, – пообещала одна из женщин и исчезла в подъезде.

Я с тоской смотрела на портфель Дегтярева. Близок локоток, да не укусишь. Даже если я сумею незаметно подобраться, схватить кейс и исчезнуть, Екатерина Михайловна сразу обнаружит пропажу, поднимет крик…

Внезапно во дворе появился мужчина лет шестидесяти, одетый, несмотря на теплую погоду, в серый плащ и шляпу.

– Во, Андреич чапает, – хихикнула девочка-подросток, – сейчас всем головомой устроит.

Дядечка не спеша подошел к толпе, поставил на тротуар свой портфель и противным, по-бабьи визгливым голосом осведомился:

– По какому поводу митинг?

– Тебя спросить забыли, – ответила одна из баб.

– Караваева, – не замедлил отреагировать Андреич, – когда долг по квартплате погасишь?

– Явилась народная совесть… – пробурчала Караваева.

– Бутерброды готовы, – закричала худенькая женщина, выскакивая из подъезда. – Эй, ребята, налетай!

Во дворе началась суматоха. Караваева ругалась с Андреичем, Екатерина Михайловна взяла один бутерброд и пошла в сторону детской площадки, где на деревянном столике, словно по волшебству, появилась банка растворимого кофе, чайник и несколько кружек. Часть баб потянулась за ней, мужики обступили Сергея…

С самым невинным выражением на лице я схватила портфель Андреича, подошла к кейсу Дегтярева и мгновенно произвела обмен. На первый взгляд портфели очень похожи, и только потом становилось понятно: у полковника дорогой вариант, настоящая крокодиловая кожа, а у местного правдоруба дешевая поделка из дермантина. Но я очень надеюсь, Екатерина Михайловна сразу не разберется, что произошло, я успею дойти до машины, прежде чем Андреич обвинит ее в воровстве.