Метро до Африки

– Да, – торжественно продолжала Елена Георгиевна, – тут изредка появлялись пришлые люди вроде Леокадии Бланк, но они долго не задерживались, потому что не привыкли хорошо трудиться. Мы с Анной Иосифовной…

– Юлия Моргалова падчерица Бланк, – перебила я библиотекаршу. – Неужели она никогда не рассказывала вам о воспитаннице? Думаю, Юля здесь бы­вала.

– А в чем, собственно говоря, дело? – покраснела Мухина.

– Девушка на днях скончалась.

– Спаси господи, – перекрестилась дама. – Нынешняя молодежь ужасна, сплошь наркоманы. Позавчера приходила новенькая лаборантка, ее Петр Семенович за литературой прислал. Не поверите, в чем она явилась! В непотребных, рваных штанах, которым место на помойке! Ничего удивительного в ваших словах нет. Если постоянно пить водку, до зрелых лет не доживешь!

– Юлия была алкоголичкой? – усомнилась я.

– Я уже говорила: впервые слышу об этой девице.

– Но вы сейчас…

– Это вы сейчас заявили о кончине Моргуновой, – перебила меня библиотекарша. – По какой еще причине молодая женщина ушла в мир иной? Стопроцентно она наркоманка и пьяница.

Железная логика! Наверное, Елена Георгиевна никогда не слышала об автокатастрофах, болезнях и убийствах.

– Вы отвлекаете меня от работы, – снова начала злиться дама, – я должна выдавать книги, а не обсуждать всякие глупости.

– Юлия умерла.

– Уже слышала.

– Девушка жила одна и…

– Ох, ясно! – замахала руками Мухина. – Нет у меня денег! И я не обязана их отдавать! Ступайте в местком! Такими вопросами занимается товарищ Никитина, ей и объясните, по какой причине НИИ должен разбазаривать средства.

– А Никитина на работе?

Елена Георгиевна бросила взгляд на календарь.

– Будет в конце июля.

– Но сейчас июнь!

– И что? У нее отпуск. Как и у подавляющего большинства наших сотрудников.

Я уставилась на Мухину. Вот здорово! Она решила, что я пришла просить материальную помощь на похороны, и советует взять деньги у сотрудницы, которая придет через месяц!

– До свидания, – царственно кивнула Мухина. – Вернее, прощайте. Никакой необходимости в наших дальнейших встречах, слава господу, нет.

– А вы хорошо знали Леокадию Бланк? – Я попыталась нарыть хоть крошку информации.

– Эту отвратительную шарлатанку, гнусную обманщицу, гадкую бабенку, чьим заявлениям ни в коем случае нельзя было верить? – раскипятилась Елена Георгиевна. – Естественно, нет. Мы и пары слов друг с другом не сказали. Я не Анна Иосифовна! В отличие от товарища Кранц, я правильно оцениваю человека с первого взгляда! Очень сожалею, что приходилось здороваться с Леокадией, но мы временно – подчеркиваю, временно! – являлись коллегами. А вот Анна Иосифовна с Бланк дружбу завела. Ох уж эти национальные корни! Понимаете, они сблизились на почве штруделя.

– Штруделя? – переспросила я.

Елена Георгиевна тряхнула головой, «хала» незамедлительно принялась валиться набок.

– Это пирог с яблоками, – пояснила Мухина, водрузив башню на место, – национальное фашистское блюдо.

– По-моему, штруделем в основном славится Австрия, – проявила я образованность.

– О боже! – закатила глаза Елена Георгиевна. – Мне все равно! Хоть бы они вместе манную кашу готовили. Не о том речь! Наивная Анна Иосифовна Леокадию приголубила, и что получилось? Ничего хорошего!

– Они поссорились? Поэтому Леокадия уволилась?

Мухина оперлась о письменный стол и заявила:

– Не смею вас больше задерживать.

– Нельзя ли побеседовать с госпожой Кранц?

– Ее смена завтра.

– Скажите, пожалуйста, телефон Анны Иоси­фовны.

– Не имею на то полномочий.

– Понимаете, мне очень надо…

– До свидания, – отрезала Мухина, – прошу на выход. Если хотите пообщаться с товарищем Кранц, можете прийти сюда завтра, к десяти утра. В отличие от меня, ответственного и работящего человека, Анна Иосифовна не стесняется болтать о пустяках во время службы.

Несолоно хлебавши я вышла на улицу и решила еще раз поговорить с Полиной Жуковой. Почему медсестра соврала мне о месте работы Юли? В библиотеке служила не девушка, а ее мачеха!

Скорей всего, Полина уже вернулась домой. Она после нашей беседы как раз отправилась сдавать смену.

Мой расчет не оправдался – медсестра не открыла дверь квартиры. Я пошаталась по двору, посидела на скамеечке и внезапно очень захотела есть. Оглядевшись по сторонам, я увидела вывеску «Супермаркет» и решила купить банан, пакетик сока, пачку печенья, на худой конец глазированный сырок. Мой бедный желудок взбунтовался и нагло требовал еды. Решив, что Полина никуда не денется (придет же она когда-нибудь домой), я пошла в сторону продовольственного магазина.