Лебединое озеро Ихтиандра

Я влезла за руль и удивилась тому, как легко Рип запрыгнул в джип. Еще вчера ему для того, чтобы попасть в машину, требовалась помощь. Сбоку послышалось сопение. К автомобилю подошла Афина и уставилась на меня. Псина явно хотела покататься.

– Ну уж нет, дорогая, – возмутилась я, – тебя не возьму.

Фина опустила голову, сгорбилась, прижала уши, подогнула хвост и отчаянно заскулила. Весь ее вид говорил: «Ну разве честно везде таскаться с Рипом и ни разу не пригласить других? Чем я хуже щенка? Несправедливо и обидно».

Я нажала на кнопку, задняя левая дверь внедорожника приоткрылась, Фина взлетела на сиденье. К моему удивлению, Рип ретировался с коленей и перебрался к подруге. Моя нога отпустила педаль тормоза, внедорожник двинулся к воротам.

– Поедем вместе, – сказала я, глянув в зеркало заднего вида, – но вы будете спать внутри, на улицу я вас не выпущу.

Афина зевнула и вытянулась на кожаной подушке, Рип заполз приятельнице на спину и незамедлительно захрапел. Щенок не боялся автомобиля, он еще очень мал и легко приспосабливается к любым обстоятельствам. А Фина взрослая особь и, похоже, раньше часто ездила в машине.

Угодив в пробку, я набрала номер Оксаны.

– Что у тебя с телефоном? – забыв поздороваться, начала возмущаться Ксюта. – Зачем ты выключила мобильный? К городскому не подходишь. И Бурдюк вне себя!

– Он тебе звонил? – насторожилась я.

– Провод оборвал, – пожаловалась Оксанка. – Сначала спросил: «Ксюнечка, Даша не у тебя?»

– И что ты ответила? – вздохнула я.

– Правду, – удивилась Оксанка, – что не разговаривала с тобой пару дней.

– А он? – не успокаивалась я.

Ксюта издала странный звук.

– Приехал ко мне вечером, около одиннадцати, без предварительного звонка.

Я начала барабанить пальцами по рулю, Оксанка продолжала недоумевать:

– Ладно бы кто другой! Но Бурдюк тоже хирург, отлично понимает: оперирующий врач встает в шесть утра, в восемь он уже со скальпелем у стола. Я ложусь в полдесятого. И вообще, с чего ему взбрело в голову прикатывать в Куркино? Мы встречались всего один раз, на твоем дне рождения, он мне не близкий друг.

Оксана воспитанный человек, поэтому она впустила наглого Бурдюка, а тот спросил:

– Даша здесь?

– Конечно, нет, она в курсе, когда я укладываюсь спать, – не удержалась Ксюта.

– Очень хорошо, – кивнул Бурдюк, – не хочу, чтобы Дарья узнала о моем визите. Надо побеседовать. Разрешите мне сначала руки помыть?

Оксанка не усмотрела в просьбе ничего странного. Хирурги помешаны на стерильности. Она указала на дверь ванной, но незваный гость толкнул соседнюю створку и улыбнулся:

– Простите, я ошибся, попал в туалет.

Затем все-таки ополоснул руки и нагло заглянул сначала в комнату к Оксане, а потом в спальню Дениса.

– Какая у вас шикарная квартира, – загудел он, – я не сдержал любопытства, захотел полюбоваться интерьером. Странно, здесь нет ни одного шкафа для одежды.

– У меня гардеробная, – пояснила Ксюта.

– Можно взглянуть? – прищурился хирург. – Собираюсь начать ремонт и посматриваю, как другие люди устроились.

Оксана очень гордится новой квартирой. Дизайнера она не нанимала, все, вплоть до мелочей, продумала сама, потому продемонстрировала Бурдюку место, где хранится одежда, показала застекленную лоджию, маленький балкончик, который приспособила под сушку белья, впустила в свою личную ванную и похвасталась книжным стеллажом, который катается на полозьях.

Гость повсюду засунул нос, устроился в столовой и стал пугать Оксану.

– Даша, похоже, заболела. Она прибежала ко мне в истерике, то смеялась, то плакала, говорила глупости, а потом убежала. Ее машина в сервис-центре, в Ложкине она не появляется, телефон отключила. Я очень волнуюсь, поэтому примчался к вам, разбудил, думал, она здесь.

Оксана всполошилась, схватилась за телефон, попыталась соединиться со мной, потерпела неудачу и позвонила Маше.

– Тетя Оксана, Бурдюк рядом? – спросила девочка.

– Да, – прошептала моя лучшая подруга.

– Гоните его вон, – закипела Маруська и вкратце изложила историю.

Тут только до Ксюши дошло: хирург не собирается обновлять свои апартаменты, он нагло обыскал ее квартиру, специально явившись на ночь глядя. Рассчитывал застать в Куркине сбежавшую невесту.

– Объясни, что происходит? – требовала у меня подруга. – Бурдюк ушел злой, словно голодный осел. Он, похоже, лишь прикидывается милым обаяшкой, а в душе хам трамвайный.