Лебединое озеро Ихтиандра

Я потащила водителя к «Николаю Ивановичу». А еще говорят, что в России перевелись настоящие мужики. Недавно я услышала по радио, как один зубоскал спросил: «Знаете, почему наши мужчины не плачут? Они боятся, что у них тушь с ресниц потечет!» Жалко ведущего, ему не попались на жизненном пути ни молодой Шура, ни средних лет дальнобойщик, готовые бескорыстно прийти на помощь незнакомой женщине.

– Ну и где гад? – спросил водитель.

– Откройте! – застучал из багажника Шура.

Через час «Николай Иванович» оказался на ходу. В процессе привязывания бензобака Шура и дальнобойщик подружились, обменялись телефонами, договорились о совместной поездке на рыбалку и, реанимировав несчастного «Николая Ивановича», отправились в кафе, чтобы подкрепиться сосисками с горчицей.

– Ехай потихоньку, добрый путь, – пожелал мне Шура, – верни колымагу приятелю, а в другой раз к нему не обращайся.

– Ох, бабы, – покачал головой водитель фуры.

Шура махнул рукой.

– Бабы!

– Давайте угощу вас кофе, – робко предложила я.

– За бабский счет не жру, – возмутился дальнобойщик, – воспитание не позволяет. Я не из Альфредов.

– Альфонсов, – вздохнула я.

– Хоть как назови, лучше не станут, – усмехнулся шофер. – Адольф, Альфред или какой-нибудь Эдуард. Пошли, Шурка! Ох, бабы!

Я села в «Николая Ивановича» и повернула гаечный ключ. Человек – интересное существо: он легко ко всему приспосабливается. Теперь управлять автомобилем при помощи железки с дырочками показалось мне весьма удобным.

Без особых проблем я добралась до площади Маяковского, и тут случилась новая незадача. Правая нога не нащупала педаль газа, вместо ровной площадочки ступня уперлась в штырь. Кое-как я сумела запарковаться, нагнулась и застонала. Вы не поверите, педаль валялась на коврике, вместо нее торчало нечто непонятное.

Я постаралась не впасть в панику. Как говорил Шура: «Все можно починить». Вот только времени на очередную реанимацию у меня нет. Через пятнадцать минут мне надо быть на станции метро «Театральная», Лев не станет ждать клиентку. Я открыла дверь, Рип и Афина вскочили.

– Сидите, – приказала я, – скоро вернусь.

Но псы не послушались, похоже, им надоело раскатывать на заднем сиденье. Афина изо всей силы боднула головой дверь, та распахнулась. Я призадумалась: сейчас уйду, а Фина легко повторит этот маневр. Они с Рипом вывалятся на мостовую, испугаются, не дай бог попадут под колеса. Делать нечего, придется брать безобразников с собой, хорошо хоть, ехать всего одну остановку.

Схватив Рипа под мышку и намотав поводок Фины на кисть руки, я подошла к кассе и попросила:

– Дайте билет «Маяковская» – «Театральная», туда-обратно для человека и двух собак.

– Провоз животных разрешен в намордниках, – рявкнули из окна.

– Афина спокойная, а Рип у меня на руках – дайте билеты, – сказала я.

– На руках идите, а без намордника оставьте, – не сдалась тетка за стеклом.

Я потрясла головой. Сколько лет назад я постоянно ездила в метро? Пятнадцать? Может, десять? С тех пор цена проезда сильно увеличилась, вместо «пятачков» появились карточки, но вот тетеньки-кассирши! Их что, метрополитен клонирует? Или никогда не улыбающиеся, сердитые дамы владеют эликсиром бессмертия? Они, как Горец, живут тысячелетиями? Я вижу перед собой ту же кассиршу, что много лет назад меняла двадцатикопеечные монетки на пятаки, сидя за окошком у входа на станцию «ВДНХ». Ну нет, этого просто не может быть.

– Дайте билетик для собачек, – подхалимским тоном произнесла я.

– Грязь в метро недопустима, – нашла весомый аргумент баба.

Меня охватило возмущение.

– Значит, вон тому бомжу, который кашляет на все четыре стороны и носит в сентябре украденную у кого-то клочкастую шубу, вход в метро открыт? А чистым псам, привитым от всех болячек, от ворот поворот?

– Женщина, – сказал стоявший сзади мужчина. – Собаки-поводыри проходят бесплатно и беспрепятственно.

– Спасибо, – обрадовалась я, купила билет для себя и поковыляла к турникетам.

– Эй, куда с зоопарком? – закричала дежурная. – Не положено!

Я подняла один костыль и потрясла им в воздухе.

– Афина мой поводырь.

– Должна быть попона с красным крестом, – не успокаивалась дежурная. – И документ!

– Хорош над инвалидом издеваться, – возмутилась девушка, стоявшая неподалеку от меня. – Совесть совсем потеряли? Идите, женщина, наплюйте на нее.