Чудовище

— Это Ульвар, сын Саги.

— Саги? Да, конечно, сын Саги. Ты же сказала, что она умерла. Да, бедная Сага…

Марко скромно стоял возле кровати и ждал. Взяв его за плечи, Малин сказала:

— А это его брат-близнец. Я сейчас подниму его, чтобы ты смог увидеть. Его зовут Марко.

Она подняла сказочно прекрасного мальчика.

— Господи, — прошептал он наконец. — Что же это значит?

После этого он прикрыл глаза. Повернувшись к Ульвару, Малин сказала:

— Ты видишь, Ульвар? Ты понравился отцу Хеннинга!

Ульвар высунул язык, зафыркал, плюнул презрительно на пол.

— Как он мог не понравиться мне? — прошептал Вильяр, по-прежнему закрыв глаза, но с печальной улыбкой на губах. — Ты забываешь о том, что мой дед Хейке был для меня величайшим героем.

«С одной лишь разницей…» — хотелось сказать Малин. Но она промолчала. Ульвар требовал к себе исключительно доброго отношения.

Вильяр снова впал в забытье, и все, кроме Хеннинга, покинули спальню. Хеннинг пожелал дежурить возле отца, чувствуя, возможно, вину за то, что не сумел должным образом приветствовать его.

Малин была крайне озадаченна, вернувшись вместе с Марко в гостиную: Ульвар опередил их и теперь на глазах у священника прыгал на пружинном диване. И она не осмеливалась одернуть его.

Реакция Вильяра удивила ее. Внимание его привлек к себе Ульвар, а не Марко.

Она посмотрела на малыша. Она всегда видела в нем идеал ребенка. Такой послушный и понятливый. Каждая мать мечтала о таком ребенке, и к тому же он был красив, как маленький бог.

Но теперь она взглянула на него глазами Вильяра — новым, свежим взглядом. Этот ребенок был мечтой, вот почему Вильяр так среагировал на него. Марко вряд ли можно было назвать человеческим ребенком. Таким прекрасным, нежным и добросердечным не мог быть человек. Ульвар же, несший на себе бремя проклятия Людей Льда, парадоксальным образом был более похож на человека, чем его брат.

Это Марко был сыном Люцифера. По крайней мере, внешне.

Малин подумала о Саге. Если отец ребенка, Люцифер, был таким же прекрасным, как и Марко, против него трудно было устоять!

И она начала понимать, что не только Ульвара им следует оберегать от бездумных слов и взглядов окружающих. Но и Марко тоже. Таким совершенным человек не имел права быть в этом мире, наполненном человеческими слабостями. Этого люди никогда не потерпели бы.

«Да поможет нам Бог, — подумала Малин. — Как нам воспитать этих двух мальчиков? Ульвар понимает разницу между добром и злом, между правом и несправедливостью. Но как сможет Марко сохранить свою прекрасную душу в этом мире зла? Этот мальчик не должен быть испорчен! Этого нельзя допустить!»

Несмотря на бурные события дня, ей пришлось выполнять свою обычную домашнюю работу. Она переговорила с работником, и тот согласился взять на себя все заботы о животных, пока Хеннинг дежурит возле отца. Сама же она принялась готовить на всех еду.

Каким фантастически добрым человеком был этот священник! Как они смогут отблагодарить его?

Вздохнув, она пошла за продуктами.

Вильяр очнулся от забытья. С трудом открыв глаза, он увидел маленького сына, неподвижно сидящего на стуле возле кровати, готового прийти на помощь. Вильяр смущенно улыбнулся, не будучи уверенным в том, что эта улыбка появилась у него на губах, настолько он был изможден. Ему захотелось коснуться рукой руки сына, но рука его продолжала оставаться неподвижной.

Хеннинг заметил это беспомощное шевеление руки. Он взял руку отца в свою. Вильяр, успокоившись, снова погрузился в полубессознательное состояние.

Они были рядом, отец и сын, держась за руки, пока Липовая аллея не погрузилась в сумерки.

Священник был ничем не примечателен. Ни стар и ни молод, ни светел и ни темен, и даже глаза у него были какого-то неопределенного цвета. И если бы не монашеская ряса, он бы совершенно слился с окружающими, настолько тусклой была его внешность.

Но стоило узнать его поближе, как в нем сразу обнаруживались редкостные качества души. Одно только то, что он с такой обязательностью и с таким терпением взял на себя заботу о несчастной супружеской паре и переправил их домой, не бросив их по дороге, говорило о многом. Он понимал, в чем состоит истинное призвание священника. Поэтому его недолюбливали коллеги в Дании, считая, что он не всегда следует церковным предписаниям. Но всем давно было известно, что между церковью и христианством была пропасть. Много замечательных книг было написано о первоначальной религии, именуемой христианством. Эти книги на протяжении всех времен писались отцами церкви, среди которых самым значительным был апостол Павел. Его обширный труд, посвященный деяниям Христа, положил начало «усовершенствованию» церкви.