Паромщик

— Да, — сказал Марко. — Было пять немцев. Трое из них были принесены в жертву, один за другим…

— Одного так и не нашли, — возразил пристав Свег.

— Нет. — Марко снова смотрел куда-то вдаль. — Он… он… его унесло течением. Он очень далеко отсюда. Почти у самого моря. Его тело никогда не найдут.

Они задумались. Очевидно, Марко обладал способностью заглядывать и в будущее тоже.

— А затем весной сюда пришел научный руководитель Мортена, — сказал Свег. — Профессор или кто там он был. По-моему, доцент Кламмер?

— Да, — сказала Аделе. Казалось, однако, что смерть своего жениха она восприняла достаточно спокойно и уже успела о нем забыть. Что ж, Аделе действительно была холодной женщиной.

— Кламмер тоже стал жертвой. Потом пришел Мортен Хьортсберг — и присоединился к немцам, — сказал Марко. — Я не знаю, как много из происходящего с ними осознали те трое, Мортен, Герт и Вальтер, но бог и его жрец не знали пощады. Рано или поздно они все бы были убиты в честь Нертхюс-Тюра.

Это заставило всех задуматься. Догадывались ли те трое о чем-нибудь или нет? Были ли они наивными, а может быть, восприняли свою судьбу со спокойствием фаталистов? Жаждали смерти во имя своего божества?

Этого уже никогда никто не узнает.

— Сейчас происходит нечто весьма странное, — сказал Марко. — Тенгель Злой подготавливает свое возвращение, теперь он хочет стать властителем мира. И поэтому все, беспокоящее его, должно быть уничтожено. Его самые страшные враги — да, фактически единственные, кто в состоянии угрожать ему, это избранные из его рода, впоследствии отвернувшиеся от него. Обо мне он знает не много, ибо я скрыт от его глаз. Но есть и другой избранный — это Бенедикте. Тенгель хотел ее уничтожить. Для этого он и послал ее в одну из своих ловушек: Ферьеусет, где, как он думал, злобный священник сможет справиться с ней в одиночку. — Марко улыбнулся девушке. — Но Бенедикте оказалась более способной, чем он рассчитывал. Да, мне не надо, наверное, рассказывать, как вы все здесь оказались, какие дороги привели вас сюда, вы и сами знаете. Все это были лишь происки Тенгеля Злого: сначала маленькая девочка нашла брактеат, затем загадочный труп заставил пристава Свега вызвать на помощь Сандера Бринка, который впоследствии послал приглашение Бенедикте. Вспомните, что сделала Бенедикте, как только вы пришли сюда? В точности то же самое, что сам Тенгель Злой сделал однажды: она загнала жреца-паромщика в глубину. Тенгель, должно быть, рассвирепел! — Марко улыбнулся при этой мысли. — Но священник снова вынырнул. Теперь уже в облике Ливора. Кстати, Ливор не умер, он находится внизу, в деревне, и ничего не знает о том, что кто-то воспользовался его внешностью. Поскольку до сих пор находится без сознания после того, как упал и сильно ударился головой. Но он выживет — теперь наверняка. Священник ненавидел Бенедикте, но одновременно боялся ее. Она видела его глаза в том большом доме в первую ночь. Это был «Ливор», который стоял и рассматривал ее. Ужасный запах шел, естественно, тоже от призрака. Да, а дальше вы все знаете, что происходило, но… — Приглушенный голос Марко, человека, которого они невероятно сильно уважали, вывел Бенедикте из числа пассивных слушателей: — Теперь, Бенедикте, твоя очередь рассказывать. О том, как тебе удалось разоблачить «Ливора».

— Да, — сказала она смущенно. С чего ей начинать? — Да… Итак, вчера вечером мы некоторое время сидели в большом доме, перед тем, как пойти в церковь, и тогда дом был свободен от всякого зла и ничем не пахло. Той стерильной пустоты также не было, я думаю, что она была чем-то вроде защиты против моего проникновения в чужую душу. Если, конечно, теперь у призраков появились души, я точно не знаю. Но что-то вроде того. Я могла ощутить атмосферу дома, узнать всю его историю. Но когда мы вернулись обратно, дом снова «закрылся», не давая мне никаких картин или видений. К тому же начал чувствоваться запах… Я ощутила, что что-то опять не в порядке. Зло находилось в доме вместе с нами, совсем рядом, кто-то нас изучал. На этот раз я не видела эти жесткие, ненавидящие глаза, но я чувствовала их присутствие. И зловоние.

Свег кивнул.

— В тот раз с нами был Ливор.

— Да, — сказала Бенедикте. — Никто из нас, надеюсь, не скажет, что настоящий Ливор плохо пахнет, но это был собственный запах призрака, напоминавший тот, что бывает от прокисшей, забытой половой тряпки.