Мои дорогие мужчины

Не замечая наэлектризованной атмосферы, Кэм удивленно взглянул на миксер в руках Филипа.

– Я предпочитаю черный кофе, – начал он и улыбнулся подошедшей к нему Анне. – Я помню твои пирожные с… – И задохнулся, когда она внезапно двинула его кулаком в живот. Не успел Кэм вдохнуть, как Анна прошествовала мимо него на улицу, хлопнув дверью.

– В чем дело? – растирая живот, Кэм недоуменно уставился на Филипа. – Господи, что ты ей сказал?

– Ты просто ублюдок, – пробормотал Филип и ловко налил первую чашку капуччино.

– А здорово она разозлилась! – заметил Сет и понюхал воздух. – Можно попробовать эту дрянь, которую вы делаете?

– Конечно.

Филип добавил в следующую чашку побольше сливок.

Кэм нашел Анну на причале. Она стояла, сложив руки на груди, совершенно взбешенная.

– За что, черт побери?!

– О, даже не знаю, Кэм. Просто так! – Анна резко повернулась к нему, ее глаза сверкнули в темноте. – Женщины, видишь ли, такие странные существа! Злятся, когда их любовники флиртуют по телефону – прямо при них – с итальянскими шлюхами.

До него наконец дошло, но, к его чести, он и бровью не повел.

– Да брось ты, солнышко…

Кэм замолчал, потому что она снова подняла кулак. Ему было смешно, но он сдерживался, не желая лишний раз раздражать ее.

– Не называй меня солнышком. Ты что, считаешь меня идиоткой? «Солнышко», «детка», «милочка» – так говорят, когда даже не помнят имени женщины, на которой лежат!

– Да подожди ты одну минуту!

– Нет, это ты подожди минуту. Ты хоть понимаешь, как оскорбительно стоять и слушать, как ты назначаешь свидание в Риме своей итальянской девке, когда моя лазанья еще не улеглась в твоем животе?

«Все хуже, гораздо хуже, – подумала Анна. – Кэм сделал это как раз в тот момент, когда я строила воздушные замки – для него и детей. Наших детей… О, какое унижение! Какое оскорбление!»

Анна разъярилась еще больше.

– Я не назначал свидание, – начал Кэм и снова умолк, завороженный потоком выразительнейших итальянских проклятий. – Этому ты научилась явно не от дедушки с бабушкой. – Когда Анна оскалилась и зашипела, Кэм уже не мог сдерживать улыбку: – Неужели ты ревнуешь?

– Дело не в ревности, а в приличиях! – Анна потрясла головой, пытаясь успокоиться. Она прекрасно понимала, что этим взрывом ставит себя в еще более глупое положение. Ну и черт с ним! Она еще не закончила. – Ты свободный человек, Кэмерон. Как и я. Никаких претензий, никаких обещаний. Прекрасно. Но я не потерплю телефонного секса, пока нахожусь в одной комнате с тобой!

– Это не был телефонный секс, это был обычный разговор…

– Вот как? «Маленькая траттория у фонтана Треви»… «Как я могу забыть»… «Ты будешь первой»… Кэм, если ты хочешь какую-то итальянскую девку, это твое дело. Но не смей больше так вести себя у меня под носом! – Анна перевела дух и высокомерно закончила: – Впрочем, я тоже была не права. Мне жаль, что я ударила тебя. Тем более при ребенке.

Кэм попытался оценить ее настроение. Пожалуй, еще раздражена, но уже успокаивается.

– Нет, тебе не жаль.

– Ладно, не жаль. Ты все разрушил!

– Анна, это ничего не значило.

«Нет, – устало подумала она, – значило». Для нее это значило очень много. Но это ее вина, ее маленькое поражение.

– Это было пошло и грубо.

– Ты же знаешь, я никогда не отличался хорошими манерами. А этой девушкой я не интересуюсь. Я даже не могу вспомнить её лицо!

Анна чуть наклонила голову.

– Неужели ты искренне веришь, что подобное заявление делает тебе честь?

«Черт побери, что она хочет этим сказать?» – удивился Кэм, но решил, что лучше не уточнять.

– Анна, вот твое лицо я не могу забыть. Она вздохнула.

– Теперь ты пытаешься меня задобрить.

– Получается?

– Не слишком. – «Мои чувства – моя проблема», – напомнила она себе. – Ладно, давай просто согласимся, что даже несерьезные отношения имеют границы, которые нельзя нарушать.

Кэм не был уверен, что «несерьезные» – именно то слово, которое характеризует их отношения. Но в данный момент он был согласен на все, лишь бы она была счастлива.

– Хорошо. С этой минуты ты – единственная итальянская девка, с которой я флиртую! – Но так как Анна не улыбнулась, просто в упор смотрела на него, Кэм совсем растерялся. – Потрясающая лазанья. Ни одна из моих девок никогда не умела готовить.