— Но вы хотя бы напишете ей рекомендацию? Я уверен, это поможет ей найти новое место.
— Нет.
Потрясение, исказившее лицо преподобного, показалось Галлу вполне искренним. Видимо, парень не привык к столь категорическим отказам.
— Как христианка…
— А кто сказал, что я христианка? — Марг с такой силой ткнула в преподобного пальцем, что тот пошатнулся и отскочил. — И какое отношение все это имеет к вопросу добра и зла? Я не напишу ей рекомендацию, поскольку дорожу своей репутацией. Советуйте ей, что хотите, но не смейте давать советы мне на моей собственной кухне. Долли сделала выбор, теперь пусть разбирается с его последствиями.
Кипя праведным гневом, Марг ринулась в наступление.
— Думаете, я не знаю, что она болтает в городе о Роуан? Обо мне, о ММ, даже о нашей маленькой Линн? Обо всех остальных? Я знаю все, преподобный Джим, и я не спущу никому, кто клевещет на меня и на тех, кто мне дорог. Если бы не ее мать, я сама надрала бы задницу Долли Брейкмен.
— Слухи…
— Ложные слухи. Если желаете Долли добра, посоветуйте ей забыть о вранье. А теперь мне пора работать. Я и так уделила вам с Долли слишком много времени.
Высказавшись, Марг демонстративно отвернулась к плите.
— Извините, что помешал, — чопорно процедил Латтерли, забыв про улыбки. — Я буду молиться, чтобы гнев покинул ваше сердце.
— Мне нравится мой гнев в моем сердце, — огрызнулась Марг вслед преподобному. — Линн, овощи сами собой не приготовятся.
— Да, мэм.
Марг вздохнула, повернулась к помощнице.
— Прости, милая. На тебя я не злюсь.
— Я знаю. Хотела бы я быть такой же смелой и высказывать людям все, что думаю.
— Совсем ни к чему. Ты хороша такая, какая есть. Я просто терпеть не могу лицемерных святош. — Марг посмотрела на Галла. — Ничего не хочешь сказать?
— Разве что он лицемерный святоша с избытком зубов и безобразным галстуком. Единственное замечание — вы должны были назваться буддисткой или язычницей.
— Жаль, мне не пришло это в голову. — Марг улыбнулась. — Хочешь пирога?
После шоколадного торта места для пирога совсем не осталось, но, понимая чувства, вложенные в предложение, Галл не смог сказать «нет».
Входя в бар, Лукас нервничал, пытался убедить себя, что непременно успокоится, как только Элла заговорит о своем проекте… И тут он увидел ее… она сидела за столиком, читала книжку, и язык его прилип к гортани.
Ярко-зеленое, короткое летнее платье без рукавов. Струящиеся по плечам рыжие волосы.
Не надо ли было надеть галстук? Лукас редко надевал галстуки, но несколько штук в запасе имел.
Подняв глаза, Элла увидела его, улыбнулась. Ему ничего не оставалось, кроме как подойти к столику.
— Кажется, я опоздал. Прошу прощения.
— Вы не опоздали. — Элла закрыла книжку и убрала ее в сумку. — Это я пришла раньше, поскольку справилась с делами быстрее, чем рассчитывала. Я всегда ношу с собой книжку на тот случай, если выдастся немного свободного времени.
— Эту я читал. — Лукас сел. Господи, он разговаривает, мелькнула мысль. — Я думал, что при вашей профессии вы все время читаете что-то образовательное.
— Да, конечно, но не ношу с собой. А эта книжка мне пока нравится, правда, я всегда с удовольствием читаю Майкла Коннелли [25] .
— Я тоже люблю его детективы.
Подошла официантка.
— Добрый вечер. Что будете заказывать?
Элла повернулась, и ее аромат, нежный и пряный, дуновением проскользнул над столиком, затуманив Лукасу все мозги.
— Чего же мне хочется? — принялась рассуждать она вслух. — Думаю, «Бомбей» с тоником и ломтиком лайма.
— А вы, сэр? Сэр? — повторила официантка, не дождавшись реакции Лукаса.
— О, простите. Да, пиво. «Роллинг Рок».
— Сейчас принесу. Что-то еще? Может быть, закуску?
— Пожалуй, хрустящие картофельные шкурки. Они здесь очень вкусные. Лукас, я с вами поделюсь.
— Да. Конечно. Отлично.
— Я сейчас вернусь с вашими напитками.
— Спасибо, что нашли для меня время, — начала Элла. — Я всегда рада предлогу посидеть в симпатичном баре, выпить что-нибудь освежающее и поесть вредной еды.
— Здесь очень мило.