Жаба с кошельком

– Алло.

– Это я, – произнес незнакомый голос.

– Кто?

– Дима.

– Какой?

– Адвокат.

– А, – разочарованно протянула я, – и что?

– Был сегодня у Виктории, поговорить надо.

– Ладно, где и когда?

– Через час, в конторе, успеете?

– Никогда, это через весь город пилить, в то время как народ с работы поедет!

– На Кутузовском, кафе «Трактирчик», пойдет?

– Да, туда запросто.

– Ну и хорошо, – заявил Дима, бросая трубку.

До сих пор судьба ни разу не заносила меня в кафе «Трактирчик». Маленькое уютное помещение было оформлено в русском стиле, официантки щеголяли в сарафанах. Дима уже сидел за столиком, в укромном углу, под большой пальмой.

– Ужинать будете? – галантно предложил он. – Тут вкусно.

Я ощутила легкую тошноту и неприятное головокружение.

– Спасибо, но очень жарко.

– А я, с вашего разрешения, подкреплюсь.

– Конечно, – ответила я, стараясь не смотреть на огромную отбивную, лежащую перед ним.

Как только парень может есть мясо, когда на улице тридцать градусов выше ноля!

Но жара никак не повлияла на аппетит юноши, он слопал свинину с гарниром, выпил кофе и начал рассказ.

Вика полностью отрицает знакомство с Прокофьевым, более того, упорно говорит, что никогда не ездила к Супровкиной на дачу для любовных свиданий.

Следователь собирается на днях провести очную ставку, после которой многое прояснится, во всяком случае, мент поймет, кто врет. Это только кажется, что говорить неправду легко, но, столкнув людей лицом к лицу, специалист хорошо видит, кто лукавит!

– Не получится, – перебила я адвоката.

– Почему? – удивился мальчишка.

– Прокофьев погиб, попал ночью под машину.

Дима присвистнул:

– Это плохо! Удача повернулась к нам спиной. Теперь следак начнет ломать Вику. Впрочем, есть еще владелица дачи, Нина…

– Супровкина!

– Ага, ее тоже вызовут для очной ставки, на днях. Мы еще поборемся, посопротивляемся. Кстати, Вика тут кой-чего просила. Если купите, я ей завтра принесу: шоколадку, зажигалку… так, по мелочи. Еще хорошо бы телевизор и передачу. Вот вам списочек продуктов. У вас есть координаты этой Супровкиной?

– Да.

– Давайте.

– Зачем?

– Схожу, потолкую с ней, может, денег ей предложить? Ну, типа, пусть говорит: Сергей брал ключи, говорил, что с Викой встречается. Но сама, мол, точно не знаю, с кем на дачу ездил, только с его слов.

– Да она… – начала было я и тут же услышала плач мобильного.

Не договорив фразу, я схватила трубку.

– Дашка, – зачастила моя подруга Лиза Клокова, – ты уже слышала про этот ужас?

– Какой? – насторожилась я.

– Супровкина…

– Что с ней, – заорала я, – что?

– Кошмар, – запричитала Лизка, – в уме не укладывается.

– Да говори скорей!

– Вечером под электричку попала, недалеко от «Лесного городка», у нее там дача! Небось в Москву торопилась, с холма побежала, споткнулась, упала, покатилась вниз, ударилась головой о камни, попала прямо на рельсы, а тут поезд! Вот горе! Вот беда! Мы на похороны собираем, ты, конечно, отстегнешь денег? Привези мне, сколько можешь!

– Естественно, – прошептала я, – привезу обязательно.

– Ну и отлично, – перестала причитать Лиза, – извини, мне еще полно народа обзванивать, по телефонной книжке иду.

Я положила пищащий «Нокиа» на стол перед собой. На плечи словно опустили бетонную плиту, а воздух в кафе отчего-то превратился в кисель, густой, вязкий, он окутал меня и начал медленно душить.

– Вам плохо? – насторожился Дима. – Хотите кофе?

– Нет, – еле слышно сказала я, – нет, Супровкина не сможет принять участия в очной ставке.

– Почему?

– Она попала под электричку вчера вечером. Возле «Лесного городка».

– Ох, ни фига себе! – подскочил Дима. – Значит, у нас никого нет? Дали показания и умерли? Один под машиной, другая под электричкой?

– Выходит, так. – Я медленно приходила в себя.

– Вам это не кажется странным? – прищурился Дима.

Я кивнула:

– Да, просто невероятно.

– Их убили! – заявил Дима. – Зуб даю! Кто-то решил «утопить» Вику, заплатил киллерам, а те и постарались.

– Зачем же уничтожать Нинку и Сергея? – вяло спросила я, чувствуя себя гаже некуда.

Голова кружилась, ноги дрожали, в мозгу отчего-то вертелось: рао-вао-сао-мао, рао-вао-сао-мао…

– Неужели не понятно? – зашептал Дима, наваливаясь на стол и приближая ко мне лицо. – Очень же просто. Они соврали!