– Девочка, что ты хочешь? – прозвучало с той стороны прилавка. – Ищешь подарок на день рождения родителям? Маме или папе? У нас есть красивые, недорогие рюмки, если пожелаешь, можем сделать гравировку.
Я подняла голову и сняла очки.
– Ой, – сказала милая светловолосая девушка с бейджиком «Олеся», – я приняла вас за ребенка! Не обижайтесь, пожалуйста!
– Для дамы моего возраста это звучит комплиментом, – улыбнулась я.
– Чем могу служить? – улыбнулась в ответ Олеся.
– Я не намерена ничего покупать.
– Не подобрали по душе? – заботливо спросила продавщица. – Да, летом ассортимент не очень, осенью массовая сдача начинается. Впрочем, скажите, что ищете, и оставьте телефон, мигом позвоню, если появится нужная вещь. А еще мы устраиваем аукционы, поверьте, там встречаются раритеты.
– Серебряный сервиз, чайный, чашки, тарелки, сахарница, масленка…
– Сейчас ничего такого нет, – озабоченно ответила Олеся.
– Нет, вы не дали мне договорить. Сервиз есть. Мне предложили купить его, цена, на мой взгляд, слишком велика, как можно узнать истинную стоимость вещи?
– Это очень просто, – обрадовалась Олеся, – приносите его сюда, заплатите пятьдесят рублей всего, и наш оценщик посмотрит.
– Вот, прихватила с собой совочек.
Олеся повертела его в руках и, пробормотав:
– Знакомая штучка, – позвала: – Лиля, можно тебя на минуточку?
Вторая продавщица, стройная брюнетка, подошла к нам.
– Узнаешь? – спросила у нее Олеся, демонстрируя ложечку.
– Конечно, – кивнула Лиля, – тот самый, от Эльзы Густовны.
– Что-то не так? – насторожилась я.
– Нет, нет, – быстро ответила Олеся, – просто это часть серебряного сервиза. У нас есть одна постоянная сдатчица, милая такая старушка, Эльза Густовна Франк, она регулярно сюда вещи приносит, распродает и этим живет! Последним сервиз был, эта ложечка от него!
– И сколько он стоит? – спросила я.
– Десять тысяч долларов, – ответила Лиля, – не цена для подобного шедевра, он в один день улетел. Сначала одна дама заинтересовалась, она у нас тоже часто бывает, но не сдает, а покупает. Но ей цена показалась велика.
– Я-то ее уговаривала, – с жаром воскликнула Олеся, – возьмите, такой набор не залежится, потом пожалеете, поздно будет! Так и вышло! Не задержался сервизик. Пришел мужик, тыкнул в него пальцем и сказал: «Заверните». Мы его и продали. А как к вам ложечка попала?
– И когда это было?
– Что? – удивилась Лиля.
– Ну, сервиз продали какого числа?
– Можно, конечно, по книге посмотреть, – сказала Олеся, – только зачем вам?
Я оглянулась по сторонам, отметила, что в лавке никого нет, вытащила из кошелька сто долларов и протянула продавщицам:
– Это вам. Так какого числа продали сервиз?
Лиля и Олеся переглянулись.
– Ну это же не секретная информация, – заявила первая, – сейчас погляжу.
С этими словами она вытащила амбарную книгу, перелистнула страницы тоненькими пальчиками с розовыми ноготками и сообщила:
– Тридцатого мая, а вам зачем знать?
Я достала еще две бумажки, положила их на прилавок и тихо спросила:
– Регистрируется только фамилия продавца или паспортные данные покупателя тоже фиксируются?
Олеся усмехнулась:
– Кто бы у нас чего купил с такой системой! Нет, мы записываем лишь координаты сдатчика, а кто приобрел товар, тот нигде не обозначается.
Я почувствовала, что рвется последняя нить.
– Девочки, умоляю, припомните, как выглядел покупатель сервиза.
Лиля посмотрела на доллары, потом на Олесю, затем на меня.
– Вам зачем, что-то не пойму!
Я облокотилась на прилавок.
– Надо. Кстати, вот еще сотня.
– Мы попытаемся все припомнить, – Лиля с готовностью ринулась помогать мне, – купил мужчина, не слишком высокий, чернявый.
– Худой, – добавила Олеся, – руки прямо тощие, небось больной.
– Почему ты так решила? – удивилась я.
– Тепло было, – объяснила она, – народ в одних футболках ходил, а этот в плаще, таком длинном, почти до пят, на шее шарф.
– Кожа на лице желтая, – припомнила Лиля, – нет, точно больной.
– Он не назвался? – цеплялась я за соломинку. – Может, пытался с вами познакомиться, вы девушки красивые.
– А его тетка на улице ждала, небось жена, – скривилась Олеся, – я через витрину увидела. Значит, купил он сервизик, я его упаковала в коробку, очень постаралась, каждый предмет отдельно завернула, чтобы не дай бог не поцарапать. На чаевые надеялась.