Ожерелье для дьявола

Внутри услышать что-либо было совершенно невозможно. В одном углу задымленного зала старуха, присевшая на корточки, чистила грязный котел, в другом мальчик колол дрова для очага.

Какой-то человек с недовольным лицом, опоясанный грязной клеенкой, с большим ножом на поясе возник прямо из-под ног Жиля. Он, должно быть, поднимался из погреба.

– Что вам нужно, призрак? – грубо спросил он.

– Есть! Пить!

– У меня ничего нет. Идите своей дорогой.

Репутация испанских трактиров была известна Турнемину. Он знал, что, если хочешь найти там некоторые удобства, надо все приносить с собой. Как правило, там можно было найти хлеб, лук, иногда помидоры, из которых делали салат с маслом.

– Не очень-то вы приветливы для трактирщика, – проговорил Жиль, поигрывая эфесом шпаги. – Дама, которая только что вышла отсюда, говорила мне о ветчине.

– Дама… Тогда прошу прощенья, сеньор. Сейчас я вас обслужу.

Он сразу превратился в саму любезность, вытер тряпкой колченогий стол, откуда-то, как по волшебству, появился большой кусок едва початой ветчины, совсем не черствые лепешки, традиционный салат из помидоров с луком и оливковым маслом и вино, не слишком отдававшее уксусом. Жиль был слишком голоден, чтобы оценить это необыкновенное превращение трактирщика. Они с Понго уселись за стол и принялись за еду.

Скоро появилась красавица-незнакомка. Она явно была озабочена. Жиль отставил свой стакан и встал. По жесту ее руки в белой перчатке трактирщик мгновенно вышел.

– Быстро заканчивайте свою трапезу, шевалье.

Я вас увезу с собой. К тому же мне нечего больше делать в Аранхуэсе.

– Вы увезете меня с собой? Но, извините меня, я ничего не понимаю.

– У нас совсем нет времени на объяснение. А в Мадриде у вас будет его достаточно, чтобы вы смогли мне рассказать о всех ваших приключениях. Знайте одно: вас ищут. За вашу голову назначена плата, и королевские полицейские объявляют об этом на всех дорогах Испании.

– Но это же невозможно! Как ищут? Я был брошен в реку по приказу короля на его глазах.

Все полагают, что я мертв.

– «Приказ всем, кто встретит француза по имени Жиль де Турнемин де Лаюнондэ, лейтенанта гвардии Его Величества святейшего Карла Третьего, осужденного на смерть правосудием Его Величества, но избежавшего казни, схватить и отдать властям», – процитировала женщина и добавила:

– Затем следует описание вас, вашего слуги и сумма, которая будет выплачена за вашу поимку, – пять тысяч реалов. Скорее всего, при вашем спасении присутствовал какой-то свидетель. Дворец кишит шпионами. Ну что, соглашаетесь ехать со мной? Добавлю, что сейчас мои слуги набрасывают на ваших лошадей попоны с моими гербами, а двое из них поменяются с вами одеждой, чтобы мы могли проследовать до Мадрида без осложнений. В моем дворце вы будете в безопасности. Вы едете?

Мгновение Жиль смотрел на нее. Повелевающая и умоляющая в одно и то же время, она источала странную притягательность, которой было трудно противиться.

Однако молодой человек попытался это сделать.

– Мы не знакомы друг с другом. А вы готовы нарушить все ваши планы для того, чтобы помочь нам. Вы же говорите, что следуете в Аранхуэс.

– Нет. Я уже сказала, что мне больше нечего делать в Аранхуэсе. Если уж вы хотите знать, то я туда поехала из-за вас. Слухи на Плаца Майор убедили меня, что если вы еще не в опасности, то это уже близко. И я ехала затем, чтобы предупредить вас. У меня нет никакого желания получить известие о вашей смерти.

– Это меня глубоко трогает. Но я не имею никакого права, сударыня, подвергать вас опасности. Я для вас ничего не значу, и вам нет никакого смысла рисковать.

Засмеявшись тихим нежным смехом, низким и очень музыкальным, молодая женщина почти вплотную приблизилась к Жилю.

– Причины? Да у меня их тысячи, – сказала она, подняв голову и так смело глядя ему в глаза, что он было подумал, что она подставляет ему свои губы. – И самая важная из всех та, что я ненавижу и презираю Марию-Луизу. Эта сумасшедшая женщина – воплощение эгоизма. Люблю строить против нее козни. А что до риска, которому я подвергаюсь, он минимальный, почти несущественный. Не принимайте это. Вы мне нравитесь, как, впрочем, мне нравится все красивое.

– Благодарю вас. Но я с трудом верю, что вы ничем не рискуете.

– Абсолютно ничем. Я единственная женщина в Испании, которая может позволить себе безнаказанно дерзить королю и двору. Кто бы ни находился у меня, он в безопасности, поскольку ни Карл Третий, ни его министры, ни даже святейшая инквизиция не осмелятся проникнуть ко мне. Во всей Испании нет дамы знатнее меня.