Стрекоза второго шанса

«Неужели только пугали?» – удивился Даня, замечая в небе две стремительно увеличивающиеся точки. Вскоре стали видны раскинутые крылья и тупоносые морды. Гиелы стремительно приближались. Уйти от них по глубокому снегу было нереально. Вскоре одна гиела опустилась на снег прямо перед ними, пробежала несколько шагов и, провалившись задними лапами, зарычала. С ее спины спрыгнул молодой широколицый берсерк, чем-то слегка похожий на Ула. Еще один берсерк, маленький и угловатый, с обросшим ржаво-рыжей бородой лицом, посадил свою гиелу сразу за их спинами.

Это был конец гонки. Так вот почему не спешили те двое на машине! Они-то отлично знали про гиел! Даня медленно пятился, потом остановился. Оступать было некуда. Гиелы, кашляя желтыми шариками слюны, рвались к ним. Для них, голодных и разгоряченных, пахнущий пегасней полушубок Дани был приманкой. Берсерки удерживали гиел криками и разрядами электрошока. От Дани и Нади гиел отделяло два-три прыжка. Ржавобородый стоял и покачивался. Хозяин жизни – неспешный, привыкший к тому, что вызывает страх. Правая рука опущена, в левой – контактный пульт электроповодьев. К пристегнутому топорику даже не тянется. Зачем он ему? Достаточно отпустить пальцем кнопку, и его гиела прикончит эту жалкую парочку.

– Привет, шныры! – Ржавобородый не кричал, а, скорее, громко и насмешливо говорил. – Бегать-то от нас зачем? Хотим поговорить.

– О чем? – крикнула Надя, поскольку Даня так вымотался, что кричать не мог. Мог дышать и растирать по лицу снег.

– О том, что у тебя в кармане. Давай закладку и топайте отсюда!

Надя вцепилась Дане в руку. Он ощутил ее горячие пальцы.

– Какую закладку? У меня ничего нет!

– Да в кармане она! Перед носом у куклы! Я заберу! – Широколицый берсерк рванулся к ним.

«Жомочка? Но откуда он знает про…» – додумать до конца Надя не успела. Берсерк сгреб ее за плечо. Надя рванулась, неуклюже откинулась и завалилась в сугроб. Берсерк, не удержавшись, упал на нее. Падая, он выронил пульт электроповодьев, и сразу же его разгоряченная гиела набежала ему на спину, мордой пытаясь дотянуться до Нади. Втроем они барахтались в снегу, который гиела раскидывала лапами. Ржавобородый что-то гневно кричал, не рискуя приближаться. Его собственная гиела рвалась в свалку. Хозяин едва удерживал ее ударами тока. Наконец молодой берсерк нашарил в снегу выпущенный пульт.

– Издохни, дрянь! – взвизгнул он.

Полыхнула острая голубоватая вспышка – пугающе долгая, трескучая, как электросварка, опоясавшая морду гиелы вдоль челюстей и выжегшая шерсть по кругу. Гиела заскулила, завертелась и, отскочив, ткнулась дымящейся мордой в сугроб. Даня понял, что сила разряда регулируется и что этот разряд – предельный.

– А ну прекрати, болван! Ты ее так прикончишь! – крикнул ржавобородый.

– Это она меня едва не прикончила! Чуть зубами не впилась!

– Прекрати, тебе говорят! С Гаем хочешь объясняться?

Широколицый в последний раз злобно ударил гиелу током и только тогда отпустил палец. Гиела лежала в снегу. Ее задние лапы подрагивали. На кожистых перепонках крыльев обозначились темные венозные узлы.

– Ничего! Очухается! Они живучие! – пробурчал молодой берсерк.

Пользуясь заминкой, Надя, которую берсерк придерживал коленом, рванула из кармана закладку. Камень застрял: ему мешала кукла Жомочка. Казалось, она старается обхватить закладку фарфоровыми ручками, накрыть его тряпичной юбкой. Надя раз за разом дергала острый камень, пока наконец Жомочка не уступила и вместе с вывернутой подкладкой не оказалась снаружи.

– Лови! – отчаянно крикнула Надя и вместе с запутавшейся куклой бросила Дане закладку.

В воздухе закладка и Жомочка наконец разделились и летели по отдельности. Даня заметался, не зная, что он должен ловить. Наконец поймал камень двумя руками и, прижимая к груди, наклонился за куклой. Ржавобородый уже бежал к нему, проваливаясь по колено. Потом остановился и потянулся к топору. Даня застыл с распахнутым ртом, неотрывно глядя на топор. В глазах – покорность забиваемого кролика.

– ТЕЛЕПОРТИРУЙ! Спасай закладку! – заорала Надя, вкладывая в этот крик все свое мужество – и прошлое, и настоящее, и будущее. Наскребая его, как Суповна порой наскребала приправы, разрывая, тормоша и встряхивая заведомо пустые пакетики.