Уха из золотой рыбки

– Что же не устроитесь на службу? – вырвалось у меня.

Алла скривилась:

– А вам какое дело?

– Просто жаль вас, кстати, тут на углу супермаркет, на двери объявление висит: «Требуются кассиры и уборщицы». Может, вам сходить, поинтересоваться?

Алла зевнула:

– Была охота за копейки ломаться, вставать в шесть утра. Нет, я ищу хорошую работу, чтобы не меньше тысячи баксов в месяц и часа три, ладно, четыре в день.

– Какое у вас образование?

– Десять классов.

– Навряд ли найдете такую работу, может, лучше пока временно где-нибудь устроитесь? Сами же говорите, денег у вас нет, а девочку надо кормить, одевать, обувать, за ясли платить.

Алла взяла пачку «Парламента»:

– Девку вдвоем делали, вот пусть ее папенька и крутится.

Вымолвив последнюю фразу, она принялась раскуривать сигарету. Я с огромным усилием удержалась от того, чтобы не продолжить разговор о работе. Абсолютно уверена, если человек, живущий в большом городе, жалуется на безденежье, то он лентяй. В провинции да, согласна, там трудней. Если в вашем городке закрыли фабрику, на которой стояла у станков основная часть трудоспособного населения, – это несчастье. Но в мегаполисе, где проживают миллионы?! Домработница, няня, шофер, уборщица… Да мало ли где можно пристроиться, вот только отнюдь не все на самом деле стремятся работать. Кое-кто, щелкая пультом, предпочитает лежать у телика и ныть о тотальном отсутствии денег. Согласна, превратиться из инженера в поломойку неприятно и морально, и физически, но если нет альтернативы? И уж совсем не понимаю, когда о голодной жизни заводит разговор педагог. Что мешает заняться репетиторством? Впрочем, есть у меня одна знакомая, «англичанка», имеющая манеру прийти в гости, окинуть взглядом стол и со вздохом заявить:

– Вот! У вас пирожные, а мне на хлеб не хватает.

Честно говоря, услыхав эту фразу впервые, я начала комплексовать, вытащила кошелек и сунула Наде деньги. Но однажды Зайка спросила меня:

– Зачем ты даешь Надьке доллары?

– Но она голодает!

Ольга фыркнула:

– Ну-ка припомни. Надя взяла у тебя доллары на установку стеклопакетов.

– Да, она живет около завода, шум мешает.

– Ага! Потом еще на летний отдых.

– Ну не держать же ребенка в городе.

– Затем на операцию своему двоюродному брату.

– Он мог умереть.

– Послушай, – вышла из себя Зайка, – отчего твоя Надя не желает набрать учеников? Десять долларов в час. Трое в день – это тридцать баксов, умножь на семь – двести десять в неделю. А детей найти очень легко, много неуспевающих по языку прямо в ее классе.

– Надя говорит, что моральные принципы не позволяют ей давать частные уроки, – вздохнула я.

– Вот дрянь, – вскипела Ольга, – просто ей охота прийти домой в два часа дня и завалиться на диван, а не бегать по ученикам. Ну-ка вспомни себя! Хороши принципы! Работать не позволяют, а тянуть из тебя деньги сколько угодно! Отлично получается! Имей в виду, помогать надо не всем, некоторые недостойны этого. Надя нагло пользуется тобой, она звонит и появляется только тогда, когда ей что-нибудь надо.

Я уставилась на Зайку. Она, похоже, права. Очень хорошо помню, как я сама носилась по городу, набрав роту учеников, уходила в восемь утра, возвращалась в одиннадцать вечера… А Надька лишь ноет.

Похоже, эта Алла родная сестра Нади – валяется на диване, жалуется, но брать в руки тряпку не спешит. Что это со мной? Ну какое мне дело до Аллы, ведь я пришла совсем с другой целью и принялась воспитывать лентяйку. Рассердившись на себя, я слишком резко спросила:

– Денег, говоришь, нет? Сколько долларов хочешь?

– Что делать надо? – лениво спросила Алла. – Нянечкой в ваш садик идти? Ну уж нет, была охота за копейки ломаться.

– Не волнуйся, – успокоила я ее, – даже с дивана слезать не потребуется, просто ответь на пару моих вопросов.

Аллочка заморгала. Я вытащила из кошелька зеленую купюру и помахала перед ее носом.

– Ну, теперь готова? Языком ворочать не лень?

– Что вы хотите? – пробормотала Алла.

– Ты знаешь Малику Юсуповну?

– Ага.

– Она рисовала твой портрет?

– А разве нельзя? – занудила Алла. – Подошла во дворе, представилась, сказала, что у меня лицо оригинальное, предложила денег. Если бы мужик начал такое говорить, ни в жизни бы не согласилась, а с женщиной пошла. Всех дел-то в кресле посидеть, правда, это трудно оказалось, шевелиться нельзя, я прямо извелась вся.