Уха из золотой рыбки

Чуть не плача от умиления, я принялась нацеловывать черную морду с короткими усами и приговаривать:

– Солнышко мое, мама тебя обожает! Кошечка моя, заинька!

Запах консервов теперь казался восхитительным. Внезапно в голову пришла страшная мысль: собачий век недолог. Господи, что же я стану делать, когда Хучик умрет?

Из глаз градом полились слезы. Я прижала сопящего мопса к груди и зарыдала в голос:

– О, мой мальчик! Не переживу твоей кончины, о, как ужасно! Зачем смерть забирает тебя столь рано…

Дверь спальни распахнулась, на пороге появилась разгневанная Зайка в розовой байковой пижамке.

– Что за… – начала было она, но потом осеклась и кинулась к моей кровати: – Даша! Ты плачешь?

Я с трудом кивнула:

– Хучик! Мой любимый, мой сладкий, мой родной…

– Что случилось? – заорала Ольга.

Тут же из коридора послышался топот, и в спальне очутилось все взрослое население дома в той или иной степени раздетости.

– Мать, – укоризненно сказал Кеша. – Господи! Ты ревешь!

– Хучик…

– Что с ним? – кинулась к мопсу Машка.

– Он умрет, а я вместе с ним…

Невероятное ощущение любви и горя затопило меня. Машка попыталась отнять у меня Хучика.

Внезапно я увидела, какая Машка противная: толстая, белобрысая, с визгливым голосом. И вообще, члены моей семьи настоящие уроды: Кеша бледный как смерть и болезненно худой, Александр Михайлович настолько отвратителен, что и смотреть на него не хочется, Ольга похожа на куклу Барби, она так же глупа… Нет, хочу жить лишь с Хучиком!

– Мальчик мой! Свет очей моих, ненаглядный, за что… за что… за что… Придет смерть и погасит луч света… «Восстала из мрака младая с перстами пурпурными Эос…»

– Это что? – попятилась Машка.

– Гомер, – вздохнул Кеша, – мать помешалась! Цитирует то ли «Илиаду», то ли «Одиссею», говорит гекзаметром…

– Уйдите все вы, ненавижу вас!

– Ну и ну, – покачала головой Зайка.

– Оставьте меня… Хуч! Хучик!!!

Тут в комнату из коридора ворвались Снап и Банди. Пит, недолго сомневаясь, взлетел на мою кровать. До носа долетел резкий запах собачьих консервов.

– Банди, – взвыла я, – мой любимый! Иди сюда! Никому не отдам!

– Надо вызвать врача, – нахмурился полковник.

Дальнейшее помнится плохо. Мигрень просто взорвалась в голове, погребя под собой остатки разума. Омерзительные домашние суетились вокруг, вызывая все новые и новые приступы злобы.

– Уйдите, – молила я, прижимая к себе Хучика, – все убирайтесь вон! Не желаю вас видеть, завтра же уеду вместе с собаками! Ненавижу, ненавижу! Хучик! Банди!

Откуда-то из тумана вынырнуло лицо Оксаны, потом передо мной возник неизвестный мужчина. Его рот с отвратительно толстыми губами беззвучно шевелился. Потом до ушей донесся вопрос Оксаны:

– Что ты ела? Или пила? Немедленно отвечай.

Я поползла в самый дальний угол кровати, крепко прижимая к себе Хучика. Какой у Оксаны мерзкий голос: визгливый, назойливый. А это неприличное любопытство! Что ела, что пила? Какое ей дело!

– Быстро отвечай, – потрясла меня Ксюта за плечи.

Я чуть не задохнулась! От Оксаны несло потом и гадкими духами!

– Ну живо!

– Собачьи консервы, – неожиданно выпалила я и провалилась в сон.

Я проснулась оттого, что чихнула. Я села, зажгла лампу и с удивлением увидела на диване посапывающую Оксану. Подруга была одета в джинсы и свитер. В полном изумлении я перевела взгляд на часы: ровно восемь утра. Отчего Ксюта тут? Иногда она остается ночевать у нас, но тогда ложится в спальне для гостей, Оксана никогда не спит в моей комнате, да еще одетая.

И тут взгляд упал на Хучика. Боже, как я люблю эту собаку. Мгновенно в голове заворочались воспоминания. Вчера я устроила домашним дикую истерику, отчего?

Внезапно Оксана села и спросила:

– Ну как?

– Ничего, – осторожно ответила я, отмечая про себя, что лучшая подруга отвратительно выглядит: кожа желтая, вокруг глаз синяки, и вообще, у нее слишком длинный нос, а волос на голове просто нет. Боже, да она уродка!

Ксюта села.

– Давай рассказывай.

– О чем?

– Обо всем!

– Какое право ты имеешь…

– Ага, ясно, – кивнула Оксана, – что пила? Или ела?

Вдруг на меня навалилась апатия.

– Салат «Цезарь» в кафе.

– И что в нем было?

– Ты никогда не пробовала салат «Цезарь»? – скривилась я. – Листья салата, белое куриное мясо, гренки и сливочный соус, который в некоторых ресторациях заменяют на майонез, чем делают блюдо совершенно несъедобным!