Уха из золотой рыбки

Дверь мне открыла немолодая грузная тетка.

– Я Даша.

– А я Клава, – радостно заулыбалась тетка, – дорогу без проблем нашла? Заходи, заходи.

– Вы очень точно все описали.

– Пошли, чаем угощу. Деньги принесла?

Я достала кошелек и отдала тетке сто долларов. Она положила купюру в карман застиранного халата и ска­зала:

– Лика в СИЗО.

– Знаю.

– Откуда?

– Ее осудили и отправили на зону, я была у нее на свидании, привозила продукты, скоро опять поеду.

– Ты не поняла. Лика была в лагере, а теперь она вновь в следственном изоляторе, в Москву ее привезли.

– Почему? – подскочила я.

– На выводную напала, задушить хотела, еле оторвали. Новое дело открыли.

– Что? – прошептала я. – Не понимаю.

Клава глубоко вздохнула:

– Чего уж тут непонятного! Лика пошла в библиотеку, а по дороге напала на сотрудницу колонии. И откуда только сила взялась, повалила бабу на землю, стала душить, прямо взбесилась. Хорошо, драку заметили и оттащили Лику, а то бы убила, наверное, женщину.

Я только хлопала глазами. Лика напала на сотрудницу колонии? Да быть такого не может! Ликуня шумная, говорливая, крикливая, но вполне миролюбивая. Может, от пребывания за решеткой у нее помутился разум?

– Да на беду, – качала головой Клава, – выводная не из простых оказалась, невестка начальника зоны. В городке ихнем безработица, вот хозяин свою семью и пристроил! Так что он по полной программе Лику наказать хочет, шьет побег. Дескать, хотела удрать, а сотрудница помешала. Вот заключенная, обозлившись, и стала ту душить, имела намерение убить! Соображаешь, что вытанцовывается!

– И что теперь будет? – помертвевшими губами спросила я.

– Уж ничего хорошего, – скривилась Клава, – лет десять довесят как пить дать, серьезно люди настроены, не на месте вопрос решили, в Москву приволокли. Лика тебе маляву передать просила, на.

У меня в руках оказалась тощая трубочка, отчего-то запаянная в полиэтилен. Пальцы разорвали тонкую липкую пленку. «Спасибо. Забудь обо мне. Лика».

– Как к тебе попала записка? – накинулась я на Клаву.

– Я работаю в СИЗО.

– Кем?

– Контролером.

– Там надо проверять билеты? – изумилась я.

Клава рассмеялась.

– О господи, нет, конечно. Я занимаюсь совсем другим делом, зарплата крохотная, вот и приходится подрабатывать, малявы иногда ношу, ну еще там, по мелочи. Я женщина честная, с оружием, бухаловом и ширяловом не связываюсь.

– Зачем она на нее напала! – Я никак не могла успокоиться.

– Кто ж знает! – пожала плечами Клава. – Неволя довела, тяжело на зоне. Даже если не бьют и не издеваются, все равно невмоготу, уж поверь. Зона она и есть зона, проклятое место.

Я схватила Клаву за плечо:

– Устрой мне свидание с Ликой.

– Могу, конечно… Свиданка не через меня, этим другие занимаются. К тому же Лика находится под следствием, значит, разрешение может дать только следователь.

– Мне Лику не увидеть?

– Отчего же? Устрою встречу, но придется заплатить дорого – долларов триста возьмут, не меньше.

Я вытащила зеленые купюры.

– Возьми и отдай кому надо.

– Хорошо, – деловито кивнула Клава, – ты телефончик-то свой не выключай. Позвоню и скажу, в какой поток завтра попадешь. Скорей всего, на двенадцать пристроят.

Договорившись с Клавой, я поехала на вокзал. В голове метались шальные мысли. Что произошло с Ликой? Отчего она налетела на служащую? Ликуся способна устроить истерику. Я совсем бы не удивилась, узнав, что она переколотила стекла в бараке, ну не справилась с характером и дала волю рукам. Хотя мне почему-то кажется, что в неволе Лика должна была, простите за идиотский каламбур, сидеть тише воды ниже травы. На нашем свидании она казалась очень напуганной, подавленной и изо всех сил старалась вести себя по правилам. Когда в комнату, где проходила встреча, заглянул какой-то солдатик, Лика моментально вскочила со стула и бойко отрапортовала:

– Твердохлебова, пятый отряд, нахожусь на разрешенном свидании.

То есть она безукоризненно выполняла правила, надеясь хорошим поведением заслужить досрочное освобождение. Ну не могла Лика напасть на женщину в форме! Вот взять веревку и пойти в туалет… Или попытаться порезать себе вены, но кидаться на сотрудницу колонии?..

На площади перед вокзалом кипела бурная жизнь. Я дошла до подземного перехода и спросила у старухи, держащей в руке вязаные носки: