Нескончаемый дождь. Лекарство от меланхолии. Р — значит ракета (сборник)

- Вы вели себя достойно.

- Разве это так уж важно?

- На арене во время боя быков это важно, на войне - тоже, да и в любой другой ситуации, похожей на эту. Вы не жалуетесь, не ищете оправданий. Вы не обратились в бегство и поэтому не стали мишенью для насмешек и оскорблений. Я считаю, что вы двое держитесь очень хорошо. Хозяин отеля медленно и устало опустился на стул. - Я пришел, чтобы предложить вам остаться здесь.

- Мы предпочли бы продолжить наш путь, если это возможно.

Хозяин пожал плечами:

- У вас отняли машину, и я не могу вернуть ее вам, и вам едва ли удастся покинуть этот город. Оставайтесь, примите мое предложение работать в моем отеле.

- Подскажите, куда нам лучше всего держать путь?

- Это может продлиться двадцать дней, senior, или двадцать лет. Вы не сможете жить без денег, без пищи и крова. Подумайте о моем предложении, я дам вам работу.

Хозяин встал и с удрученным видом пошел к двери. Он на мгновенье задержался у стола, на котором висел пиджак Уэбба, и легонько коснулся его рукой.

- Что вы можете предложить нам? - спросил Уэбб.

- Работу на кухне, - ответил хозяин и отвернулся.

Джон Уэбб, сидевший на кровати, ничего не ответил. Его жена не шелохнулась. Тогда сеньор Эспоза сказал:

- Это все, что я могу для вас сделать. Чего вы еще хотите от меня? Вчера ночью эти люди на площади требовали вас. Вы видели у них в руках мачете? Мне удалось договориться с ними. Вам повезло. Я сказал, что нанял вас на работу в отеле сроком на двадцать лет, и теперь вы мои служащие и находитесь под моей защитой.

- Вы сказали им это!

- Senior, senior, вы должны благодарить меня. Подумайте сами, куда вы пойдете? В джунгли? Через два часа вы погибнете от укусов ядовитых змей. Сможете вы проделать пятьсот миль пешком до столицы, куда вас все равно не пустят? Нет, вы должны примириться с тем, что случилось. Сеньор Эспоза открыл дверь в коридор. - Я предлагаю вам честную работу и твердый заработок - два пезо в день и харчи. Предпочитаете остаться у меня или хотите встретиться в полдень с моими друзьями, которые ждут вас на площади? Решайте.

Дверь закрылась. Сеньор Эспоза ушел.

Уэбб встал и долго смотрел на дверь. Затем подошел к стулу и ощупал кобуру револьвера, прикрытую брошенной поверх пиджака рубашкой. Кобура была пуста. Он держал ее в руках и, растерянно моргая, смотрел в ее черную пустоту, а затем перевел взгляд на дверь, за которой скрылся сеньор Эспоза.

Он подошел к кровати и сел на нее. Затем он прилег рядом с женой и поцеловал ее. Они лежали и смотрели, как светлеют стены комнаты и разгорается новый день.

В одиннадцать часов, открыв настежь окна и двери, они начали одеваться. В ванной нашлись мыло, полотенца, бритвенный прибор и одеколон, заботливо приготовленные сеньором Эспозой.

Джон Уэбб тщательно побрился и оделся. В одиннадцать тридцать он включил маленький радиоприемник у кровати. Такой приемник обычно легко ловил станции Нью-Йорка, Кливленда или Хьюстона. Но теперь он молчал. Джон Уэбб выключил его.

Возвращаться не к чему, позади ничего нет.

Жена в застывшей позе сидела на стуле у двери, устремив немигающий взгляд в стену.

- Мы можем остаться здесь и работать, - сказал он.

Наконец она сделала какое-то движение.

- Нет, мы не можем, не можем. Ведь ты сам это знаешь.

- Да, должно быть, не можем.

- Выхода нет. Мы избалованы, мы испорчены, но мы последовательны в своих поступках.

Он на минуту задумался.

- Мы можем уйти в джунгли.

- Не думаю, что нам удастся выйти из отеля незамеченными. Ведь мы не собираемся бежать, чтобы за нами устроили погоню и поймали? Будет еще хуже.

Он кивнул.

Оба какое-то время молчали.

- Может быть, остаться здесь и работать не так уж плохо? - сказал он.

- Для чего? Все умерли - твой отец и мой, твоя мать и моя, твои и мои братья, все наши друзья, погибло все, что было нам близко и понятно.

Он опять кивнул.

- Мы останемся, будем работать, но в один прекрасный день кто-нибудь тронет меня, и ты не стерпишь, ты ведь сам знаешь, что не стерпишь. Или кто-нибудь тронет тебя, и тогда я не стерплю.

Он снова кивнул головой.

Так вполголоса они беседовали минут пятнадцать.

Наконец он поднял трубку телефона.

- Bueno, - ответил голос.

- Сеньор Эспоза?

- Я.

- Сеньор Эспоза, - он передохнул и облизнул губы, - скажите вашим друзьям, что в полдень мы выйдем из отеля.