ИСПОВЕДНИЦА

В прошлом, ей было безразлично насколько безопасным будет то, что он собирается делать с ней. Это безразличие останавливало Джеганя. Оно приводило его в бешенство, разочаровывало, и восхищало его. Она была той, кто сражался на его стороне, сражался за его стремления, и все же она была той, кого он мог получить только силой.

Даже если она не могла распоряжаться своим Даром, она по-прежнему владела разумом, и именно разум был её главной и истинной силой - именно об этом наставлял её Ричард. С Даром или без него, она могла сохранить безразличие к действиям Джеганя. Безразличие давало ей силу.

Стоило ей выбраться из котлована и миновать периметр тяжело вооруженных охранников, как она начала сталкиваться с шеренгами рабочих, тягающих землю и камни из других котлованов. Сотни мулов, тянущих все разновидности повозок, тащились вперед длинной вереницей сквозь мрак. Факелы высвечивали шеренги людей, направлявшихся к склону. Мужчины, обычные солдаты Имперского Ордена, молодые, сильные, гордость Древнего Мира, превратились в обычных чернорабочих. Уж точно не за этой славой они ушли на войну.

Никки лишь слегка обращала внимание на происходящее. Для неё теперь не было никакого значение, что они делали со склоном - склон был ложным манёвром. Ей больно от мысли, что эти скоты, развернувшие лагерь, получили доступ во Дворец.

Она должна что-то придумать, чтобы остановить их.

На краткий миг, эта самая мысль о том, чтобы остановить их, показалась ей абсурдной. Что она сможет предпринять, чтобы остановить их? Она придала жесткости своей решимости, наряду со своей спиной. Она будет сражаться с ними и если понадобиться, то до последнего вздоха.

Сёстры Эрминия и Джулия тащились сзади, пока Никки шла мимо действа лагеря. Сестра Эрминия выглядела бы глупо, если б подтолкнула её вперёд. Взяв инициативу на себя, Никки успела вернуть себе титул Королевы Рабов.

Старые устои было не так-то легко сломить. Теперь, когда они вошли в лагерь, никакая Сестра не пожелает бросить вызов той, кем повела себя Никки, по крайней мере, не сейчас. Она, в конце концов, шествовала туда, куда они её, так или иначе и привели бы. У них не было полной уверенности в том, мог ли оказаться Джегань в её разуме или нет. Они знали тоже, что и солдаты, что она была женщиной Джеганя. Это возводило её в негласный ранг по отношению к ним. Даже заглядывая в прошлое во Дворец Пророков, она всегда оставалось для них тайной. Они всегда были возмущались и ревновали её - а значит, боялись её.

Всё, что все они могли подумать, так это возможно, что император просто послал их, чтобы вернуть свою упрямую и непокорную королеву обратно. Джегань, без всяких сомнений, наблюдая за Никки их глазами, не выглядел пытавшемся предпринять какие-нибудь усилия, чтобы изменить подобное восприятие с их стороны. Вполне могло быть и такое, что он и в самом деле смотрел на происходящее, как её настоящее возвращение.

Она приметила, но никак не обратила внимания на большой контингент охранников, что выстроились в ряд позади неё. Королева не должна обращать внимания на своих караульных. Они были ниже нее. К счастью, они не могли слышать стук её сердца.

Как только они вошли, собственно, в сам лагерь, где обычные солдаты установили свои палатки в убогие скопления, люди остановились и замолчали, и, словно нищие, воззрились на королевскую процессию, шествующую перед ними. Другие повыскакивали из мрака, чтобы увидеть, что случилось. Успокоительный перешепот пронесся по толпе; Госпожа Смерть, наконец-таки возвратилась.

Для многих этих людей, даже несмотря на то, что они боялись её, она была героиней Ордена, мощное оружие в их рядах. Они видели как она обрушивала смерть на тех, кто выступал против учений Братства Ордена.

Хотя она чувствовала себя чужой с этим возвращением, сам по себе лагерь оставался таким, каким она его помнила. Это был обычный хаос людей, палаток, животных, оружия и оснастки. Единственное различие заключалось в том, что, поскольку лагерь долгое время непередвигался, на нем стали проступать следы гнили и разложения. Дров на Равнине Азрит практически не существовало, а потому редкие и скромные костры оставляли целые пространства под, своего рода, властью зловещего мрака. Сырые навозные кучи, повсюду разраставшиеся среди людей, привлекали тучи мух. С таким количеством животных и людей, долго застоявшихся в одном и том самом месте, смрад был гораздо сильнее обычного зловония.