Незабудки для тебя

«Что в этом доме — и в этом мужчине — так ее притягивает? — спрашивала она себя. — Разве мало старинных особняков на Речной дороге или в окрестностях Батон-Ружа?»

Да и симпатичных парней в Новом Орлеане, видит бог, предостаточно!

И все же именно этот дом всегда вызывал у нее интерес и возбуждал фантазию. А теперь, похоже, именно этот мужчина, что спускается сейчас по лестнице в линялой рубахе и заляпанных краской джинсах, с трехдневной щетиной на подбородке, испытывает то же самое.

Лина никогда не загадывала желания. Она была уверена: сильные желания только путают

планы и вообще мешают жить. А если уж речь идет о мужчине, страшно и подумать, куда может завести желание!

Свою жизнь Лина строила, как дом — кирпичик за кирпичиком. Гордилась тем, что удалось создать, и не стремилась ничего менять. А мужчина, даже самый белый и пушистый, изменит интерьер. Это в лучшем случае, а в худшем снесет построенное ею ко всем чертям.

Именно поэтому после той ночи с Декланом они не встречались. Хотела доказать самой себе, что не так-то он ей и нужен.

Вот и сейчас, когда пес, разрывая клочья утреннего тумана, ринулся Деклану навстречу, она не бросилась за ним.

Руфус, подпрыгнув, облизал Деклану лицо и перевернулся на спину, требуя, чтобы ему почесали живот. Так он выражал безусловную любовь.

«Даже собака от него без ума!» — подумала Лина, глядя, как Деклан наклоняется к псу и треплет ему загривок. Этот мужчина определенно слишком хорош. Во всяком случае, для нее.

— Руфус! — позвала она.

Пес вскочил, едва не опрокинув Деклана, и бросился к ней. Лина, смеясь, подбросила мяч высоко в воздух. Руфус, вывалив от восторга язык, запрыгал вокруг нее. Лина поймала мяч и забросила его в пруд. Руфус без колебаний прыгнул в воду и схватил мяч зубами.

— Вам с ним самое место в баскетбольной команде!

Пока пес плыл к берегу, Деклан подошел к Лине, обнял ее и приподнял в воздухе. В глазах ее мелькнуло изумление, а в следующий миг он уже целовал ее, не дав опомниться.

Она впилась в его рубашку, но не потому, что ее ноги болтались в нескольких дюймах над землей. Она хотела поскорее прикоснуться к Деклану, жаркому, сильному, желанному.

За ее спиной басовито гавкнул пес, а затем ее словно из душа окатило — это Руфус отряхивался. Лина не удивилась бы, если бы капли воды, попав на ее кожу сейчас, превратились в пар.

— Утро доброе! — проговорил Деклан, ставя ее на ноги. — Где сидишь?

— Ух ты! Тебя уже от местных не отличить! — Лина откинула волосы за спину. — А ты где сидишь? — Она погладила его колючую щеку. — Надо бы тебе побриться, милый!

— Знай я, что ты зайдешь меня навестить, непременно бы об этом позаботился.

— А я не к тебе пришла. — Она подняла мяч, брошенный Руфусом к ее ногам, и снова отправила его в полет, а пса — за ним. — Я просто гуляю с бабулиной собакой.

— Как мисс Одетта? Ты говорила, что остаешься у нее, когда она плохо себя чувствует.

— Все в порядке, слава богу. Просто иногда она хандрит.

Черт бы побрал этого Деклана! Неподдельное беспокойство в его голосе тронуло ее чуть ли не до слез.

— Скучает по деду. Она вышла за него в семнадцать лет, а когда он умер, ей было пятьдесят восемь. Больше сорока лет прожили вместе — это не шутка.

— Может быть, мне стоит к ней зайти попозже?

— Она тебе всегда рада. — Руфус нетерпеливо вилял хвостом, и Лина снова бросила мяч.

— Ты говорила, у нее есть сестра. А другие родственники?

— Две сестры и брат. Все живы.

— А дети?

Лицо Лины словно окаменело.

— Никого нет, кроме меня. Ты сегодня поедешь в город на праздник?

«Ага, вот, значит, в чем дело, — понял Деклан. — Ладно, пока оставим расспросы».

— Не сейчас. Может быть, вечером. Ты сегодня работаешь?

— До среды я работаю без выходных. Приближается пост, и люди спешат напиться впрок.

— Вид у тебя усталый. Поздно ложишься?

— Я и встаю поздно. Но бабуля — ранняя пташка, и, если уж она встала, никто в доме не спит. — Она подняла руки и с удовольствием потянулась. — А ты ведь тоже ранняя пташка?

— Теперь — да. Зайдешь в дом? Выпьем кофе, и я тебе покажу, чем занимался все это время, раз уж не мог заниматься тобой.

— Я была все дни очень занята.