Утренняя луна

– Я слышала, что вы любите бывать вместе, – сказала Джекка.

– О да. Нелл всегда готова на любую авантюру. Ей понравятся твои картины.

– Ты рассказывал ей обо мне? – удивилась Джекка.

– Еще нет, но обязательно расскажу.

Джекка улыбнулась.

– А как насчет твоих родителей и сестры?

Тристан немного помедлил, прежде чем ответить:

– Когда я скажу им, все станет серьезным. Они захотят узнать, кто твои родители, чем ты занимаешься, какие имеешь планы на будущее – в общем, все.

– Они проявляют такой интерес ко всем женщинам в твоей жизни?

– Только к тем, о которых я им рассказываю. – Трис вздохнул. – Ты согласишься съездить куда-нибудь на недельку со мной и с Нелл?

Джекка подумала, что должна работать, а не сбегать с мужчиной, которого почти не знает. Тем более с его племянницей, которую она вообще никогда не видела. Ведь они были совершенно чужими людьми. Но не смогла заставить себя произнести правильные слова, а вместо этого сказала:

– Куда и когда?

Тристан так довольно заулыбался, что Джекка почувствовала это даже в темноте.

– Нелл давно хочет навестить Роэна в его хижине. Это наш кузен…

– Да неужели?

– Не смейся над Эдилином! Роэн – последний из Мактернов – старейшего семейства Эдилина, которое поселилось здесь в 1760 году. – Джекка понимала, что Трис ее дразнит, но вместе с тем в его голосе звучала гордость.

– Что он делает в хижине?

– Питается белками и опоссумами. – Поскольку Джекка промолчала, Трис расхохотался. – Роэн живет в Калифорнии и преподает философию в Беркли.

– Ах вот как. Интеллектуал.

– Что-то вроде. Но с виду этого не скажешь. У него есть хижина, куда он уезжает при каждой возможности. Сейчас он в творческом отпуске. Пишет. Так что он живет в своей хижине один.

– Что он пишет? Философский трактат?

– Не поверишь. Он работает над детективным романом.

– Шутишь?

– Вовсе нет. Ему надоело преподавать, хочет заняться чем-то другим. Поедешь с нами? У Роэна две спальни. Ты и Нелл займете одну, мы – вторую. Обязанности по кухне будем выполнять по очереди. Ты любишь рыбачить?

– Я люблю рисовать полевые цветы.

– Хорошая идея, – обрадовался Тристан. – Рекламная кампания Ким может основываться не только на орхидеях, но и на маргаритках. Но я бы хотел попросить тебя об одной любезности.

– О какой?

– Я ни минуты не сомневаюсь, что, когда Нелл увидит твои работы, она немедленно захочет попробовать себя в живописи. Не могла бы ты дать мне список того, что ей для этого понадобится, и я куплю все это в Майами.

– Это и есть любезность? Составить список?

– Да, – ответил Тристан. – А в чем дело? Что-то не так?

Джекка была рада, что он не может видеть ее лица. Должно быть, она взирала на него с обожанием. Она знала по собственному опыту, что, когда мужчина просит о любезности, речь идет не о такой мелочи, как помощь племяннице.

– Я позабочусь о Нелл. В любом случае при моей удачливости я скорее всего окончу свои дни, обучая недорослей основам живописи.

Тристан не был уверен, что должен что-то ответить, боясь выдать себя. Ким сказала, что картины Джекки не продаются, но ей совершенно незачем об этом знать.

– В моей собственности пара зданий в деловой части города, а у Роэна их полдюжины.

– Так вы, оказывается, богатые парни? – Джекка не поняла, с какой целью Трис сообщил ей эту информацию.

– Я просто подумал, что в Эдилине до сих пор нет места, где люди могли бы изучать искусство.

Джекка тут же разозлилась.

– Отличная идея! – воскликнула она. – Я могла бы научить стариков рисовать любимых собачек, а детей – расписывать горшки…

– Я все понял, – сказал Трис и засмеялся. – Задала ты мне задачу…

– Какую?

– Если я хочу, чтобы ты осталась в Эдилине, тебе нужно подыскать другое занятие.

Теперь настала очередь Джекки смеяться.

– Не думаю, что это когда-нибудь произойдет. Лучше скажи, ты часто бываешь в Нью-Йорке?

– Примерно раз в три года.

«Мне будет не хватать тебя», – подумала Джекка и сама себе удивилась. Неужели она действительно будет тосковать по человеку, к которому ходила на свидания безлунными ночами? Когда Трис начал в темноте передвигать тарелки, она поняла, что он делает. Он хочет освободить место, чтобы она могла сесть ближе. Она молча ждала, потягивая шампанское, пока не почувствовала, что он дотронулся до нее.