Тормоза для блудного мужа

– Уговорить? Упросить? Умолить?

– Мамалыгина не совсем здорова, вам лучше недельку-другую сюда регулярно поездить, Алла пообвыкнется и захочет с вами поболтать, – дала совет Елена.

– Нету у меня времени, – воскликнула Ирина, – эй, смотри сюда! Где Алиса Спиридонова? Не молчи. Ты все знаешь! Я уверена! Ты в курсе! Она лучшей подружкой твоей дочки была! Где Спиридонова? Алиса! Ну?

Елена не успела ойкнуть, как Ирина схватила Аллу за плечи, изо всей силы встряхнула ее и закричала:

– Живо рассказывай! Где Алиска? У меня Соня умирает, ей донорская печень нужна! Ты здесь всех врачей обдурила, психопаткой прикидываешься, но я в курсе, что здоровее тебя никого нет. И отлично все про Веру знаю! Борис, Арнольд, Валентина, Степан. А? Где они, а? Говори, где твой муж и его семья?

Алла зарыдала, Елена перепугалась, вытолкала Ирину в холл, отвела Мамалыгину в палату, нарушив все инструкции, дала подопечной таблетку успокоительного, велела Нине молчать о произошедшем и вернулась на рабочее место в полной уверенности, что Сметанина ушла.

Ан нет, Ирина сидела в кресле у стойки.

– Немедленно уезжайте, – приказала Елена.

– Хочешь денег? – в лоб спросила Ирина.

– Даже за миллион не пущу вас больше к Мамалыгиной, – решительно отвергла ее предложение Лена, – да и сейчас бессмысленно предпринимать новые попытки, Аллочка спит.

Ирина встала.

– Если сможешь за два дня вытянуть из Мамалыгиной адрес, где живет Алиса Спиридонова, я заплачу тебе тысячу долларов.

– Я бы с удовольствием вам помогла, – воскликнула Елена, – но Алла не в себе.

Сметанина нахмурилась.

– Она врет. Прячется здесь, потому что много плохого натворила, Мамалыгина страшный человек! Она дочери жизнь сломала, а теперь и моя Соня умрет, у нее гепатит, ей необходима пересадка печени, а в очереди много больных, не дожить Сонюшке до операции. Десять месяцев минуло, а она все девятая в списке, говорят, доноров нет. Но даже если и обнаружится нужный орган, перед Сонюшкой восемь претендентов. В России все решают деньги. Если я найду Алису, то смогу оплатить пересадку печени в Германии. Мамалыгина точно знает, куда Спиридонова подевалась! Верка с Алиской не разлей вода были, Спиридонова прямо поселилась у Иосифовой, ночевала у нее! Спроси Алку, смотри ей в лицо и заяви: «Знаю, ты прикидываешься психической, имей совесть, расскажи, где Алиса!» Узнаешь, куда подевалась Спиридонова, получишь кучу денег!

Елена окончательно перепугалась. Сейчас Сметанина не казалась милой, от нее исходила волна агрессии.

– Лучше вам поговорить с Верой, – пролепетала дежурная, которая знала, что Орлова лежит в коме, но хотела избавиться от Ирины. – Мамалыгина неадекватна, но ее дочь нормальна, она расскажет вам, что вы хотите.

Елена надеялась, что Ирина прямо сейчас поедет к Вере и покинет клинику, но Сметанина не сделала ни шагу к двери.

– Верка ненормальнее мамаши, у нее своя игра! Ты что, не слышала: Орлова в коме! Лежит бревном, за нее аппарат дышит.

– Я в курсе! – прошептала Елена. – Она давно мать не навещала! Несчастье какое! Ой, беда!

– Горе не у них, а у меня, – осадила ее Сметанина, – моя единственная дочь, хорошая девочка, умная, талантливая, погибает от гепатита. Вот это трагедия. А Верка прикидывается, тоже решила спрятаться, но к ней не подобраться, в палату не войти. Я буду звонить сюда, а ты, если хочешь денег, все разузнай!

Елена судорожно дернула шеей и замолчала.

– Когда здесь Сметанина была? – удивилась я. – Я думала, она приходила недавно.

– Больше года прошло, – проныла Елена.

– Бедная Вера, – подала голос Анна Павловна, – мы очень переживаем за Орлову, она замечательный человек, не то что ее свекровь. Вера у нас как по расписанию каждый четверг появлялась. Уж не знаю, каким образом она дела свои устраивала, но независимо ни от чего всегда к матери приходила. Мы, правда, ей навстречу шли, впускали и в семь утра, и в полночь. Один раз, помню, она такая бледная явилась, прямо синяя, чуть не упала, голова у нее закружилась. Я испугалась, предложила давление померить, но Вера ответила:

– Не беспокойтесь, я плохо спала в самолете, меня от недосыпа всегда пошатывает.

Ну я ей и попеняла:

– Надо вам было сразу домой ехать и отдыхать.

А Орлова в ответ:

– Нет, мама меня ждет.

Самоотверженная дочь. У нас в основном брошенные постояльцы.

– Ага, – зло произнесла Елена, – брошенные! Смешно! За огромадные деньги в шикарных палатах с качественным питанием и медуслугами! В муниципальную психушку загляните, вот там настоящие брошенные!