– Я не хожу по бутикам. Если совсем пообношусь, иду в секонд-хенд, где вещами на вес торгуют. Жаль, там обуви не бывает, у меня туфли совсем развалились, подметка отлетает. И «Веселый бургер» мне не по карману. Мама болеет, ей очень дорогие лекарства нужны, вся зарплата на них уходит, я по ночам подъезды мою, днем на программе работаю, и все равно не хватает. Тысячу долларов надо за ампулы витаминов.
– Вот беда! – прошептала Тата. – Мы не знали. Почему Ядвига никому не сказала?
– Гордая очень, – вздохнула Татьяна, – польская кровь в жилах течет. Не может она с протянутой рукой ходить.
– Надо придумать, как ей помочь, – озаботилась Тата. – Может, пустить шапку по кругу?
– От милостыни она откажется, – отмела эту идею Таня. – Даже пытаться не стоит!
– Я поговорю с Клавой! – воскликнула Ксю. – Пусть она Ядю повысит до должности гостевого редактора, там зарплата вдвое больше.
– Значит, она никак не могла купить обувь, – вернулась к старой теме Тата.
– Дались тебе ее ботинки, – воскликнула я. – Какая разница, где бедная девочка ими разжилась! Ясно одно, в магазин «Полетт» она не заглядывала, на поездку в Париж у Яди денег нет.
Тата вскинула голову.
– У меня обостренная интуиция. Она мне подсказывает: ботильоны – очень важная деталь.
– Почему? – не поняла я.
– Не знаю, – вздохнула Тата, – понимаешь, иногда по моей спине ползают странные мурашки, холодные, острые, ну как мелкие, колкие льдинки.
Мне стало весело.
– А обычные мурашки какие?
Тата поежилась:
– Теплые, как пузыри от нарзана. А когда между лопатками появляется ощущение холода, жди беды или что-то важное произойдет. Ксю!
Сестра, успевшая шагнуть к двери, остановилась, Тата спросила:
– Помнишь, как я тебя в самолет не пустила?
Ксения передернулась и сказала:
– Необъяснимая история. Я собиралась в Лондон на лето, родители оплатили три месяца обучения в школе кинематографии. Татку они отправили в Париж, тоже с начала июня по конец августа, язык учить. Нам было тринадцать и четырнадцать лет.
Тата улетела пятого числа, седьмого следовало отбыть в Лондон Ксюше, ее самолет вылетал около полудня.
В районе восьми утра раздался звонок Таты. Она потребовала, чтобы Ксю обменяла билет на другой рейс. Рассудительная, некапризная Тата в тот день словно сошла с ума. Она рыдала, кричала, нахамила родителям и в конце концов заявила:
– Если Ксю меня не послушает, я прямо сейчас сигану с моста Александра Третьего в Сену. Тогда она точно в тот самолет не сядет.
Отец с матерью рассердились, а Ксюша, которая любит сестру больше всех на свете, спросила:
– Ты не хочешь, чтобы я училась в Англии?
– Я не хочу, чтобы ты летела днем, – всхлипнула Тата, – отправляйся в Лондон вечером.
– Хорошо, – согласилась Ксю, – запросто.
Когда она около девяти вечера приехала в аэропорт, таможенник, изучавший ее документы, не удержался и воскликнул:
– Вы поменяли билет! Поставьте свечку своему ангелу-хранителю.
Ксю поняла: случилось нечто ужасное. Потом она узнала: утренний самолет, тот самый, на котором ей предстояло лететь в Лондон, разбился, никто из пассажиров не выжил.
– Вау! – подпрыгнула Таня. – Татка, ты экстрасенс?
– Мурашки по спине тогда ночью поползли, – пояснила режиссер. – Мне тревожно стало, плохо.
Таня перекрестилась, Ксюша открыла дверь.
– Это правда, она мне жизнь спасла.
– Ведущие, на площадку! – загремело из коридора.
– Ишь, Мишка командовать решил, – усмехнулась Таня.
Тата вскочила и побежала за Ксюшей.
– Чего только не случается, – запричитала стилист. – Мурашки у нее! Почему я ничего не чувствую и вечно в неприятности попадаю!
Но мне было некогда болтать, хотелось побыстрее завершить съемку и ринуться на поиски Веры.
Сев в свое кресло и поздоровавшись с Димой, я с огромным удивлением поняла, что основное действующее лицо у нас сегодня Алена, сестра Константина и дочь Натальи Петровны. Стараясь не измениться в лице, я шепнула в микрофон, прикрепленный к воротнику платья:
– Меня не предупредили о новой героине.
– Ночью переделали сценарий, – ответило «ухо». – Живо просмотри текст. Основные вопросы Димины, твои по ходу. Слева на желтом диване сидит актер Владлен Рамин, у него рак, вторая стадия. Алена берется его вылечить.
– Мы же не хотим пропагандировать шарлатанство? – возмутилась я. – Или спешно изменили концепцию программы? До сих пор у нас шла речь о людях, которые преодолели недуг при помощи народных средств. Но мы решили никогда не говорить о раке, он лечится сильнодействующими лекарствами, преступно советовать людям с онкологией настойку из корней лопуха.