Тормоза для блудного мужа

– Не повезло! – прокомментировала я.

– Думаю, Ника была другого мнения, – возразил Собачкин. – Она тут же кинулась в художественное училище, куда ее взяли, вопреки всем правилам, без экзаменов. Педагоги оценили ее яркий талант.

– Где сейчас Моргунова? – обрадовалась я. – Вероятно, Вера поехала к ней!

– Прописана по улице Горской, – ответил Собачкин. – Есть телефон.

Я схватила трубку:

– Диктуй!

Через пару секунд мне ответил мужской голос:

– Слушаю.

Меня охватила радость охотничьей собаки, которая увидела в густом лесу кусок сочной телячьей вырезки. Я включила громкую связь.

– Добрый вечер. Извините за поздний звонок. Позовите Нику!

– Она уехала, – перейдя на шепот, сообщил незнакомец.

Я с трудом скрыла разочарование.

– А когда вернется?

– Никуля уже много лет живет в Америке, в ее планы поездка в Москву не входит, – пояснил собеседник.

– Но Моргунова прописана по этому адресу! – удивилась я.

– Верно, только хозяйки нет, в квартире живу я, – объяснил незнакомец.

– А вы кто? – бесцеремонно поинтересовалась я.

– Олег Елин, снимаю у Моргуновой квартиру, – представился собеседник.

– Дайте номер ее сотового, – потребовала я.

– Ника не пользуется мобильной связью, – сказал Олег, – она старается держаться подальше от благ цивилизации.

– Поэтому выбрала для местожительства Нью-Йорк? – не удержалась я от ехидства. – Да уж, там стопроцентно живешь вдали от прогресса, готовишь еду на костре, спишь в гамаке под деревом.

– Какой еще Нью-Йорк? – поразился Олег. – Ника чурается мегаполисов. Она поселилась в Айдахо, это название штата, там есть огромный парк, Моргунова в нем работает лесником, иначе ей бы не разрешили поселиться в заповеднике, она кормит медведей. Недавно на Новый год Вероника прислала мне открытку с красивой маркой, сама ее нарисовала. Ника невероятно талантливая художница, пишет удивительные картины и с успехом их продает. Если б мои полотна расхватывали с такой же скоростью, как ее, я купил бы себе особняк под статуей Свободы и жил в свое удовольствие. А Моргунова забилась в дебри и никогда оттуда не вылезает, тратит почти все заработки на благотворительность.

– Ладно, телефона у нее нет, подскажите ее e-mail, – остановила я собеседника, который, вероятно, тоже пытался пробиться на ниве искусства.

– Я уже объяснял, Ника не пользуется благами цивилизации, она пишет письма ручкой на бумаге, – уточнил Олег, – ничем вам помочь не могу. У меня с ней связи нет.

Я решила поймать собеседника.

– Но как-то же вы ей передаете арендную плату!

– Ника не берет денег за квартиру, – пояснил он, – говорит, что Господь велел помогать друг другу даром.

– Тетушка точно схоронилась в медвежьем углу, – заявил Арсений, – можете полюбоваться.

Я быстро простилась с квартирантом Моргуновой и, заинтересованная словами Кузи, поспешила к дивану.

– Можешь сесть, – милостиво разрешил хакер, – только не наваливайся, ненавижу людей, которые нарушают мою личную зону. Отодвинься к подлокотнику.

– Может, сбегать в душ? – язвительно осведомилась я. – Продезинфицироваться перед тем, как устроиться около гения? Облиться хлоркой?

– Нет, – на полном серьезе ответил Кузя. – Она противно воняет.

– Показывай, что нарыл! – приказал Семен, бесцеремонно плюхаясь возле приятеля с другой стороны.

Кузя поежился, но замечаний в адрес Собачкина не отпустил, а сказал:

– Это лес.

Я заморгала и спросила:

– Где?

Арсений показал на экран.

– Парк в Айдахо, многокилометровый массив. Судя по карте, малая его часть оборудована для туристов, площадки под палатки, места разведения костров, трейлерные стоянки, построено несколько мотелей и гостиниц, которые предназначены для охотников и рыболовов, в сезон там бывает довольно много людей, в остальное время года практически никого. В одиночку по парку передвигаться нельзя, исключительно группой в сопровождении рейнджера, но даже организованные экскурсии никогда не заглядывают на территорию за озерами, ее посещают лишь профессиональные лесники. А вот дом Вероники Моргуновой.

– Где? – не поняла я. – Извини, я вижу только какие-то темно-серые пятна.

– Это лес, – вдруг улыбнулся Кузя.

Изображение стало стремительно увеличиваться, у меня, как в самолете, резко идущем на посадку, на секунду даже заложило уши. Пятна разошлись в стороны, возник желтый квадрат, он раздвинулся, появился коричневый прямоугольник.