Ночные тайны королев

Софья была из рода Милославских, и, соответственно, поддерживали ее в основном представители именно этого древнего боярского семейства, к которому принадлежала первая жена покойного Алексея Михайловича красавица Марья Ильинична – мать Софьи и слабого духом и телом царевича Ивана.

Слыша непривычные в устах женщины речи Софьи, бояре недоуменно переглядывались и пожимали плечами, но постепенно, когда стало ясно, что вся власть вот-вот перейдет к ненавистным Нарышкиным, их настроение изменилось. И когда царевна решилась на крайнюю меру и повелела послушным ей стрельцам попросту перерезать всех Нарышкиных, а также их единомышленников, что сыщутся на тот час в московском Кремле, бояре одобрили это смертоубийство.

Накануне резни, когда все уже было решено, царевна, поддавшись на уговоры князя Василия Голицына, своего любовника и неизменного советчика, отправилась к царице Наталье.

– Я к тебе, царица, по особому делу, – сказала Софья после обмена приветствиями. – Вчера были у меня митрополиты, епископы и выборные люди от народа, молили о воцарении на прародительский престол законного наследника царевича Ивана Алексеевича.

– Да как же это, царевна? – не веря ушам своим, спросила Наталья Кирилловна, ставшая после того, как Петра выкрикнули на царство, над ним опекуншей. – Ведь вече московское единодушно моего Петра выбрало.

– Видно, передумали людишки-то, – с затаенной насмешкой отвечала царевна.

– Невозможное дело, Софьюшка, сама посуди, невозможное. Иван-то добровольно и решительно отказался царствовать.

– А по просьбе всего народа может переменить волю и согласиться… а может, и сам Петр уступит ему первенство – как старшему брату. Или пускай вместе правят.

Наталья Кирилловна почувствовала в словах царевны угрозу благополучию и даже жизни любимого Петеньки и потому решилась быть твердой:

– Моего сына избрал народ, он уж получил божье благословение, так что отрекаться ему не пристало!

– Я только предупредить тебя хотела… как бы смуты не вышло… не полилась бы невинная кровь.

– Что богу угодно, то и будет. Я на все готова! – отвечала царица, внутренне вся сжавшись от страха.

Царевна ушла, кипя негодованием и думая, что злое племя Нарышкиных можно и впрямь вырывать только с корнем.

– Зря я Васеньки послушалась, – шептала она. – Зря он понадеялся, что мачеха моя одуматься может. Лишь бы ничего не проведали – ведь я их, считай, предупредила.

Разумеется, Нарышкины догадывались, что готовится нечто неладное, но сделать они ничего не могли. Пятнадцатого мая 1682 года стрельцы, раззадоренные слухами о том, что Нарышкины убили Ивана (потому как он, мол, был сын Милославской), и подогретые винными парами, ворвались на дворцовое крыльцо.

Царица Наталья, помолясь, вывела к стрельцам обоих братьев. Иван довольно громко и внятно заявил:

– Я жив-здоров, никто меня не изводит, и жаловаться мне не на кого.

Потом к восставшим обратился с речью мудрый старик боярин Матвеев, которого очень любил маленький Петр. Стрельцы слушали его как завороженные и собрались уже расходиться, не обнаружив в Кремле никакой смуты, но тут все дело испортил Михаил Юрьевич Долгорукий, начальник Стрелецкого приказа, который стал всячески бранить и поносить собравшихся и грозить им суровыми карами.

И тогда началась резня. Первым убили, конечно же, Долгорукого. Опьяненные видом и запахом его крови, стрельцы проникли во дворец и принялись искать других «изменников». Старика Матвеева вырвали прямо из рук царя Петра и разрубили на части. Затем схватили и убили князя Ромодановского, Афанасия Кирилловича Нарышкина (который пытался скрыться в алтаре дворцовой церкви) и многих других бояр – согласно списку, составленному Милославскими. Особенно ненавистен был стрельцам Иван Кириллович Нарышкин, способнейший и любимейший брат царицы. Перевернули весь дворец, но его не нашли.

По московским улицам стрельцы носили трупы убитых и всячески глумились над ними. То же происходило и в самом Кремле.

Петр и его мать беспрестанно молились. Наталья Кирилловна понимала, что ее тоже могут не пощадить, а если она умрет, то что же станется с Петрушей, у которого в один день погибла почти вся родня? И ради спасения сына царица решилась на страшное.

Когда на следующий день стрельцы опять пришли в Кремль, чтобы все же найти и растерзать Ивана Кирилловича, царица умолила брата пожертвовать собой. Несчастный причастился Святых Даров и вышел к стрельцам. Его с радостным гоготом схватили и под крики: «Вот изменник, что примерял на себя царскую корону!» – поволокли в застенок. Нарышкина долго пытали, а потом наконец убили и голову, руки и ноги воздели на копья.