Спальня королевы

– У него единственный недостаток, – со смехом продолжил шевалье, – он обожает кардинала!

– Не стоит преувеличивать, – улыбнулся Ренодо, обменявшись с Сильви приветствиями. – Я вовсе не обожаю его высокопреосвященство, но довольно многим ему обязан. Именно отец Жозеф, его ближайший советник, вытащил меня из моего родного Лудена и привез в Париж. И благодаря ему я здесь совершил все, о чем мечтал. Да, я знаю, – добавил он, закутываясь в свой плащ, – что в свете считается хорошим тоном поносить кардинала-министра. Только так и можно блеснуть. Я признаю, что это железный человек, но я искренне надеюсь, что придет день и люди отдадут должное его великим политическим замыслам. У него единственная возлюбленная – Франция. А принцы, и даже королева, хотят только одного – сделать из нашей страны испанскую колонию, подобно Кубе, Мексике или Перу!

– Вы, разумеется, правы, мой друг, но я желал бы только одного. Чтобы его высокопреосвященство не вмешивался так свободно в личную жизнь других людей... Уже поздно. Я вас провожу. Погрейтесь у огня, Сильви, моя крошка! Я вернусь через секунду.

Девушка сняла накидку с капюшоном на беличьем меху, теплые перчатки и подвинула табурет, чтобы сесть поближе к камину. Она протянула к огню заледеневшие руки и ноги. От столь сильного холода не спасали зимняя обувь и одежда.

Когда Персеваль вернулся в кабинет, он на мгновение задержался на пороге, чтобы получше рассмотреть крестницу. Она почувствовала его взгляд и обернулась:

– И что вы там делаете, вместо того чтобы сесть в ваше кресло?

– Смотрю на вас. Вы сейчас еще больше, чем раньше, похожи на котенка. Вы счастливы при дворе?

– Счастлива, это слишком громко сказано. Но должна признать, что там куда приятнее, чем я ожидала. Королева добра и очаровательна... И мне кажется, что она очень несчастна из-за этой любви короля к мадемуазель Луизе де Лафайет. И Луиза тоже все время плачет и несчастна. Мне не удается ладить со всеми фрейлинами, но по крайней мере одна подруга у меня появилась.

– Кто же это?

– Мадемуазель де Отфор. Она красива, отважна, невероятно дерзка и действительно предана нашей повелительнице!

– Вот замечательно! А вы не могли выбрать кого-нибудь получше!

– О, это она меня выбрала! А теперь, крестный, расскажите мне, прошу вас, чему я обязана удовольствием видеть вас?

Персеваль рассмеялся:

– Вот это да! Как быстро мы усвоили дворцовый тон. Но я позвал вас не для того, чтобы мы обменялись мадригалами, – он вдруг стал суровым, сел рядом с Сильви и взял ее руку в свои. – Вы знаете некоего господина де Ла Феррьера?

– Нет. А кто это?

– Это офицер гвардии кардинала. Он просил вашей руки у герцогини Вандомской. Она поручила мне сообщить вам об этом.

– Моей руки? Это значит, что этот человек хочет на мне жениться?

– Разумеется. Никакое другое толкование невозможно.

– И... И что ему ответила герцогиня?

– Что вы свободны в своем выборе и она никогда не станет вас принуждать. И что, помимо всего прочего, ваш опекун я.

– Но ведь все отлично? Больше не стоит об этом говорить.

– Как раз наоборот. Об этом надо поговорить, потому что этот Ла Феррьер приложит все силы, чтобы вам понравиться. И он способен в этом преуспеть. Офицер довольно хорош собой, и я не сомневаюсь, что кардинал готовит ему отличную карьеру...

– Вы хотите сказать, что он может понравиться мне, когда я с ним познакомлюсь?

– Совершенно верно. Но, Сильви, вы никогда не должны соглашаться на этот брак. Именно поэтому герцогиня Вандомская хотела, чтобы я поговорил с вами.

– Это как-то странно...

– Ничего странного. Мне хорошо известно, что собой представляет этот человек. А герцогиня знает только то, что я ей рассказал. При нынешнем положении вещей она ограничилась замечанием, что вы еще слишком молоды для замужества.

– И это правда?

– Не совсем. Многие девушки выходят замуж в пятнадцать лет, а некоторые и раньше. Нашей королеве было только четырнадцать. И его величеству королю тоже. Но вернемся к претенденту на вашу руку. Вы ни за что не должны позволить ему вскружить вам голову.

Девушка вдруг рассмеялась звонким, радостным смехом.

– Вскружить мне голову? Но это никому не удастся. Вы же знаете, что я люблю и всегда буду любить только Франсуа...

– В вашем возрасте все так говорят. Со временем многое меняется.

– Я не изменюсь.

– А следовало бы, Сильви. Не считая того, что герцог де Бофор на вас никогда не женится, он просто не способен хранить верность одной женщине. Говорят, что Франсуа влюблен в госпожу де Монбазон, мадемуазель де Бурбон-Конде и не знаю даже, в кого еще...