Спальня королевы

Глубокий вырез платья королевы обрамляло тончайшее кружево, припорошенное бриллиантовой изморозью. И все могли любоваться белизной ее груди, которую украшало знаменитое ожерелье из огромных грушевидных рубинов и ограненных в форме квадрата бриллиантов. Эту драгоценность ей подарил в день свадьбы ее отец, король Испании. Но носить его королева смогла, только став взрослой, настолько оно было тяжелым. Диадема и шесть браслетов из таких же камней делали эти украшения почти варварски прекрасными и превращали королеву Франции в идола, перед которым только и оставалось, что преклонить колени.

Но многие поняли это иначе. Королева отдала предпочтение испанским драгоценностям перед теми, не менее великолепными, что подарил ей муж. Королева пришла посмотреть пьесу из испанской жизни в сопровождении немецкого принца. Королева позволила себе невиданную роскошь, не очень одобрявшуюся ее супругом. Анна Австрийская бросила вызов королю Людовику XIII.

Мария де Отфор ничуть не ошибалась на этот счет, как и герцог де Бофор. Франсуа, в одеянии из золотого муара и коричневого бархата, подошел приветствовать королеву.

– Вы просто чудо как хороши, ваше величество, – взволнованно сказал он. – Увидев вас в этих украшениях, хочется пасть к вашим ногам и молиться, молиться и еще раз молиться, чтобы вы бросили хоть один нежный взгляд на распростертого перед вами несчастного.

– Неужели вы будете жаловаться на ту улыбку, что я дарю вам? – ответила королева. У Сильви сжалось сердце.

Анна Австрийская протянула унизанную кольцами руку герцогу де Бофору. Опустившись на одно колено, он припал к ней губами. Этот маленький спектакль не укрылся от взгляда короля.

– И за что это вы, мадам, так по-королевски награждаете моего племянника Бофора? – поинтересовался он. В его голосе явственно слышались нотки гнева. Но его жену это ничуть не встревожило.

– За удачный комплимент, сир! Для женщины это не имеет цены, будь она даже королева Франции.

– Как жаль, что мне не удалось прежде герцога де Бофора найти нужные слова, чтобы заслужить такую милость, – вступил в разговор подошедший кардинал.

– Разве ваше высокопреосвященство не знает, что королевы становятся на колени перед церковью? Если поступить наоборот, то в этом не будет никакого смысла, – парировала Анна Австрийская, едва заметно пожав плечами. Кардинал не упустил это движение, и в его взгляде вспыхнули гневные искры. Но словесная перепалка на этом закончилась.

Обратившись к церемониймейстеру, актеры почтеннейше просили разрешения начать. Все заняли свои места перед сценой, расположенной во всю ширину галереи и скрытой бархатным занавесом.

Несмотря на уколы ревности, только что испытанные Сильви, девушка увлеклась произведением господина Корнеля. Ее очаровали стихи и сама драматическая история двух влюбленных, разлученных неумолимыми законами чести. Мондори, возглавлявший труппу, был великолепным Родриго, а Маргарита Герен божественной Хименой.

Большинство тех, кто в этот момент смотрел спектакль, уже видели его в театре Марэ, но и они с не меньшим пылом приветствовали актеров овацией, как только король подал знак, что можно аплодировать. Его величеству героическая пьеса тоже понравилась, и он пообещал восхищенной представлением королеве, что «Сида» сыграют еще раз специально для нее. А кардинал Ришелье объявил, что спектакль будет сыгран несколько раз в его дворце и что автор получит денежное вознаграждение.

Только к яростным аплодисментам герцога Веймарского стоило отнестись с подозрением. Этот увалень, убаюканный музыкой не всегда ему понятных стихов, проспал все представление глубоким сном.

Среди фрейлин возбуждение достигло апогея.

– Это так прекрасно, что даже ледышка влюбится, – говорила одна.

– Мне показалось, что я раз десять едва не лишилась чувств! Ах! «Пронзенное нежданной, смертельной мукой сердце...» – добавила ее соседка.

– Никогда еще не приходилось слышать столь пламенного выражения таких глубоких чувств! Ах, от этого можно умереть, – вздохнула третья. – Посмотрите, как взволнована наша королева.

– Господин Буало написал: «Весь Париж смотрит на Химену глазами Родриго», – заметила Мария де Отфор. «Сид» тронул ее больше, чем ей хотелось в этом признаться, и она смеялась, чтобы скрыть свои чувства. – Но мы можем сказать, что и все женщины смотрят на Родриго глазами Химены. А вы, котенок, – девушка обернулась к Сильви, – что на это скажете?