Третий глаз — алмаз

Владимир вытащил темно-вишневую коробку, выудил из нее блистер, выщелкнул пару капсул, положил их на стол, взял стакан, повернулся спиной, открутил кран…

— Что это? — завизжала Лиза. — Что? Что?

Мерзкий уронил стакан в мойку, я посмотрела на Гинзбург. Елизавета тыкала пальцем в сторону хлебницы, стоявшей на подоконнике.

— Что? Что! Что! — на одной ноте кричала она.

Владимир бросился к любовнице.

— Дорогая, успокойся! Хочешь, я накапаю тебе изумительного средства? Гомеопатическое, абсолютно натуральное, я внимательно изучил все показания перед покупкой и…

— Что? Что? Что? — орала Лиза. — Там! Блестящее! Даша! Посмотри!

Я прищурилась.

— Не вижу!

— Подойди поближе, — почти нормальным голосом приказала Лиза.

Я покорно приблизилась к окну и удивилась.

— Сережка! Бриллиантовая, весьма необычная, в виде цветка! Лепестки, похоже, разноцветные бриллиантики, очень красивые, лимонные и коньячные! Ну и зрение у тебя! Прямо орлиное!

— Луч солнца на подоконник упал, — прошептала Лиза, — серьга заискрила! СВОЛОЧЬ!

Я не успела охнуть, как Елизавета, схватив со стола алюминиевую вилку, кинулась на писателя и попыталась вонзить ему в грудь столовый прибор. Ясное дело, зубцы согнулись, не нанеся Владимиру ни малейшего ущерба, но графоман посерел, схватился за шею и рухнул на табурет.

— Воды, — прошептал он.

Я кинулась было к мойке, а Лиза тем временем вцепилась в Мерзкого и стала его трясти.

— Где моя дочь? Где? Где?

Мне пришлось схватить ее за плечи и с силой рвануть на себя. Неожиданно Лиза отпустила насмерть перепуганного писателя.

— Сядь, — приказала я ей. — А ты пей, — велела я Владимиру.

Он послушно опустошил поданную мной чашку.

— Если будешь орать, ничего не узнаешь, — сказала я Лизе. — Почему ты уверена, что Варя здесь была?

— Серьги, — прошептала Гинзбург, — мы подарили их Барбе в комплекте с браслетом на десятилетие, полгода назад.

— Ты уверена? — спросила я.

Елизавета стиснула кулаки.

— Да. Юра считает, что лучшие камни — смоленские бриллианты, поэтому мы поехали в фирменный магазин и купили Барбе украшения, она с ними не расставалась.

Я повернулась к писателю.

— Это улика. Девочка тут была?

— Нет, нет, — затряс длинными волосами писатель, — с какой стати ребенку сюда приезжать? Я ее никогда не видел!

— Мне хоть в глаза не ври! — подскочила Лиза. — Кто с нами в зоопарк ходил?

— Правда! Я вспомнил, — изменил показания Мерзкий, — ты предложила совместное увеселение. Я был против, девочка, кстати, плохо воспитана, очень избалована и…

— Сукин кот! — завизжала Лиза. — Кто меня спрашивал: «Скажи, Лизонька, если у тебя украдут дочь, как ты отреагируешь?»

Мерзкий замахал руками.

— Я собирал материал для книги, хотел узнать о реакции матери на такое известие! Мы же вместе обсуждали сюжет, мечтали о премии, знали, что я получу Нобелевскую по литературе! Моя книга гениальна!

— А кто говорил про деньги, — зашипела Лиза, — кто заявил: «Если за девочку назначат выкуп в два миллиона долларов, ты сможешь их заплатить?»

— Но… но… это для романа, — глупо оправдывался писатель, — я получу «Оскара» за сценарий! Уже приготовил рукопись к отправке.

Лиза вскочила и убежала в комнату, Владимир умоляюще посмотрел на меня.

— Что с ней?

С трудом сдерживая желание отхлестать его по морде, я процедила:

— Тебе лучше вернуть Варю. Прямо сейчас признавайся, где держишь девочку. Иначе сядешь за решетку не на один год.

— Я впервые слышу о ребенке! — заявил писатель. — Никогда не встречался с малышкой.

— Вы же ходили с ней и с Лизой в зоопарк! — напомнила я.

— Да, верно, я забыл. Понимаете, я весь в работе. Моя великая книга… «Десять негритят»… она получила первую премию, мне ее дали при огромном скоплении народа, будет снят фильм, он уже заявлен на «Оскара», — нес пургу Владимир.

— «Десять негритят»? — прищурилась я. — О конкурсе писали газеты.

— Да, да!

— И вы победили?

— Да.

— Получили первое место?

— Точно. Моя великая книга, вернее, сценарий.

— Так сценарий или роман? — уточнила я.

— И то, и другое, — впал в ажиотаж Мерзкий, — есть два варианта, но сюжет один. Молодой человек путешествует по свету, находит философский камень и…

— По-моему, ты окончательно заврался, — рявкнула я, — наличие сережки — доказательство пребывания Вари в твоей квартире!