Третий глаз — алмаз

— Это невозможно, — пожала плечами Лиза, — мы были близки, но Света не знала о существовании Володи. Я не принадлежу к когорте глупых баб, которые рассказывают подругам о любовниках!

— Но Володя как-то узнавал твои новые телефонные номера?

— Да.

— Значит, он имел контакт с кем-то из близких тебе людей, — справедливо заметила я.

— Ерунда, — всхлипнула Лиза, — пойду умоюсь.

— Конечно, — кивнула я.

Елизавета направилась в ванную, я осталась одна на кухне и стала обдумывать ситуацию. Гинзбург в пылу злобы сожгла рукопись, а ведь там, вполне вероятно, находилась отгадка. Мерзкий явно написал, где прячет девочку! Хорошо, что я удержалась от упреков и не сказала Лизе всего, о чем думала в тот момент, когда облитая бензином рукопись вспыхнула как факел. Кстати, где Лиза взяла горючее?

— Даша! — зазвенел из коридора голос, полный отчаянья. — Даша!

Я бросилась на зов. Ванная комната Владимира выглядела неуютно: стены без кафеля, на унитазе лежит надтреснутый пластмассовый стульчак, никакой занавески для душа и батареи моющих средств нет и в помине. На бортике сиротливо стоит гель стоимостью в три копейки и какая-то здоровенная хрустальная банка с темно-фиолетовой крышкой, показавшаяся мне знакомой. Этикетка на ней была повернута к стене, и я не могла увидеть названия.

— Даша, — с нескрываемым ужасом повторяла Лиза, — Дашенька, смотри! В корзину с бельем!

Я наклонилась над пластиковой тарой.

— Видишь кофточку? — прошептала Лиза.

— Да, — отчего-то тоже шепотом ответила я.

— Это одежда Барбы!

— Ты уверена?

— Она в ней ушла из дома, свитерок из хлопка из подростковой коллекции «Диор», розовая с белым, — пролепетала Лиза.

— Погоди, может, он принадлежит взрослой женщине, — решила я ее успокоить, засунула руку в корзину, выудила пуловер, расправила его…

— Нет, нет, нет, — затвердила Лиза, — нет! Он убил ее!

Я в оцепенении смотрела на смятый пуловер. Несомненно, он хорошего качества, явно приобретен в фирменном магазине. Но симпатичный свитерок придется выбросить, на его левой стороне растеклось большое бурое пятно, похожее на кровь, а в центре пятна зиял разрез.

— Ножом ударил? — растерянно пробормотала Лиза. — Что там еще?

Она заглянула в корзину и вытащила серо-бежевый кардиган, бесформенный, примерно сорок шестого размера, обшлага его рукавов тоже были запачканы коричнево-бордовыми пятнами.

— Это кофта Светы, — сказала Лиза.

— Ты уверена? — отшатнулась я.

Гинзбург засунула руку в карман кардигана, извлекла темно-красную книжечку, раскрыла ее и швырнула в умывальник.

— Правильно, — зашептала она, — я была слепа! Они отлично знали друг друга!

Я схватила удостоверение. «Лукашина Светлана Сергеевна, помощник режиссера». Что-то в этом есть странное, но пока не пойму, в чем дело.

Внезапно Лиза бросилась в комнату, я побежала за ней.

— Спишь, сволочь, — заорала Елизавета, — а ну, просыпайся, скот! Где Барба? Отвечай!

Но Володя не открывал глаза, его голова моталась из стороны в сторону. Руки безвольно дергались, рот был полуоткрыт.

— Чего молчишь? — озверела Лиза и отвесила любовнику пощечину.

— Стой, — прошептала я, — он, похоже, умер!

— Кто? — удивилась Лиза.

— Володя! — затряслась я.

— Врешь, — отскочила она от дивана.

— Нет, — стараясь не завопить от ужаса, пролепетала я, — живой человек так не лежит!

Лиза попятилась в коридор, я схватила ее за руку, вместе мы кинулись на кухню.

— Что нам делать? — дрожала Гинзбург.

— Надо вызвать «Скорую», вдруг он жив? — предложила я.

— Пошли посмотрим, — сказала Лиза.

— Боюсь, — честно призналась я.

— Если человеку сделать искусственное дыхание, он может дождаться приезда врача, — засуетилась Елизавета.

Снова взявшись на руки, мы вернулись в комнату. Лиза достала из сумки зеркало, я попыталась нащупать пульс на шее писателя. Кожа Володи была липкая и холодная, широко раскрытые глаза, не моргая, уставились в потолок, нижняя челюсть отвисла, вдобавок от него сильно несло мочой.

— Он умер, — вырвалось у меня, — и похоже, уже больше двух часов прошло! Наверное, скончался сразу, как лег!

— Откуда ты знаешь? — выдохнула Лиза.

— Треугольные пятна в углах глаз, — пояснила я, — их называют пятна Лярше, серовато-желтые отметины появляются примерно через два часа после смерти.

— Ты врач? — поразилась Лиза.