Ошалелую Маньку поставили перед картиной. Какие-то мужчины защелкали вокруг фотоаппаратами. Седовласый, улыбаясь, отдал ребенку чек.
– Ничего не понимаю, – сказала Зайка, – объясните наконец, Арам, что здесь происходит?
Владелец галереи радостно потер руки:
– Ваша сестра – редкий талант. Можно сказать, гениальный примитивист. И сейчас она продала картину. Если будет упорно работать и использует полученный сегодня шанс, то через несколько лет сделает первый миллион долларов. Видите, как она понравилась Красовскому?
– Кто это такой? – изумленно спросил Аркадий.
– Красовский – газетный магнат. Ему принадлежит довольно большое количество изданий. Он – страстный коллекционер и обожает открывать новые имена. Судя по всему, Красовский в восторге от Маши. Дама в браслетах – ведущий критик, сейчас она берет у ребенка интервью для утреннего выпуска. Если я хорошо знаю Красовского, то сегодня вечером к вам примчатся телевизионщики, а завтра приедут конкуренты из других изданий. Тут главное – не растеряться и на волне успеха быстренько написать еще несколько работ. Пойдемте послушаем, как девочка отвечает на вопросы.
Мы постарались протолкаться поближе.
– Нет, ты только посмотри, – завороженно протянул Аркадий, – только посмотри, просто Жорж Санд!
У картины Маруся, отставив ногу в сторону и сжимая в правой руке бокал с шампанским, разговаривала с критикессой.
– Кто учит вас рисовать?
– Мой наставник в живописи – Казимир Новицкий.
У дамы от возбуждения сползли очки.
– Как? Господин Новицкий до сих пор никогда не брал учеников. Почему он заинтересовался вами?
– Об этом лучше спросить у него. Казик, подойди сюда.
Портретист, улыбаясь, поспешил на зов дебютантки.
Домой возвращались абсолютно ошалевшие. Аркадий даже попытался завести мотор ключом от багажника. В машине Ольга не выдержала и спросила:
– Маруся, а сколько тебе заплатили?
– Тысячу долларов, – гордо возвестила художница. – Конечно, сумма небольшая, но как приятно!
На следующий день Сонька забрала Марту Игоревну и Коку, Маша благополучно уехала в лицей. Зайка с Серафимой Ивановной отправились с близнецами к врачу, Аркадий – на работу. Я решила поехать в парикмахерскую и уже на пороге услышала телефонный звонок.
– Простите, что не звонил, но как-то закрутился. Много печальных дел, – послышался голос Владимира.
– Да, я понимаю.
– Похороны Нелли назначены на завтра. Только сегодня милиция выдала разрешение. Ужасно, конечно, что столько времени она лежала непогребенной, но идет следствие.
– Что говорят следователи?
– Пока ничего, несчастный случай. Моя бедная жена была совершенно пьяна. Полковник сказал, что исключает возможность убийства. Нелли находилась в доме одна, выпила, открыла окно, наверное, хотела покурить, и… упала. Если бы я был дома и уложил ее в кровать… Да что там, жену не вернешь.
И стоматолог закашлялся.
Повесив трубку, я призадумалась. Неужели Александр Михайлович не нашел черную лестницу? Вдруг незнакомый злоумышленник проник в дом, выбросил жену Резниченко из окна и убежал? Непонятно только, кто и зачем мог совершить подобное.
Я набрала номер Резниченко.
– Владимир, забыла спросить, а как Ева и Юра?
– Не то чтобы очень хорошо. Дочка все время плачет, а Юра, конечно, ничего не понимает. Веселый такой, радостный, от этого еще хуже.
– Вы не думаете, что квартиру хотели ограбить? Бандит мог войти в столовую, испугаться, толкнуть Нелли и убежать через черный ход.
– Даша, с вашей стороны очень мило попытаться избавить меня от ответственности за происшедшее, но в случившемся виноват только я. Не заставил жену лечиться, и вот результат. Никакого бандита не было, ничего не пропало, даже наоборот: нашел в холле на полу дорогой шелковый красный шарф. Да и черного хода нет.
– Шарф мой, потеряла, когда заходила к вам.
– Вы уверены? Он пронзительно красный, а на вас в тот день чудесно сидело ярко-зеленое пальто.
Я подивилась наблюдательности и памяти стоматолога. Надо же, в такую минуту увидеть и запомнить цвет одежды, но вслух сказала:
– Когда приезжала к вам во второй раз по вашей просьбе за чемоданчиком Евы, поднялась наверх за хомяками и уронила шарф. А что, черного хода совсем нет?
– Совсем. Вернее, в доме существует запасная лестница, но мы давно заложили дверь кирпичами.
У меня закружилась голова. Или я сошла с ума, или Владимир удивительный врун. Как же так, всего несколько дней назад лично ходила по грязным ступенькам. И я решила действовать.