– Ира, немедленно запри стаю наверху.
Домработница принялась загонять псов на лестницу, но те нервничали и не желали уходить. Банди изловчился, перепрыгнул Эверест из битых кирпичей и начал энергично вылизывать воющего Снапа.
– Что с ротвейлером? – строго спросила я.
Дима, гладивший плачущего Снапа по голове, повернулся ко мне:
– Здрассти!
Первый раз в жизни мне захотелось взять в руки кирпич и швырнуть его в человека. С трудом удерживаясь от этого непарламентского поступка, я процедила сквозь зубы:
– Мы уже здоровались, раза четыре, не меньше. Что случилось со Снапом?
– Я не виноват, – быстро ответил Паша, – случайно вышло, лом ему на лапу уронили, видно, сломали.
В этот момент Хучик вырвался из рук Ирины и вновь храбро полез на отходы строительства. Жюли не отставала от приятеля. К тому же появились кошки. Наши Фифа и Клепа очень четко чувствуют настроение домашних. Стоит кому-нибудь занервничать, как кошки тут как тут. Вот и сейчас они слезли с теплого местечка у камина и начали нервно мяукать и трясти хвостами.
– Страсть как котов боюсь, – пробормотал красномордый строитель.
Бух! Бух! Все невольно повернулись вправо. Почти слепая и совершенно глухая пуделиха Черри пыталась пробраться к месту происшествия через мешки с цементом.
– Пуделя бери! – крикнула повариха Паше. – Сейчас бумагу прорвет.
Но малорасторопный строитель не понял.
– Кого? Берри? Это кто такая?
– Долго соображаешь! – взвизгнула Катерина.
Я только вздохнула. Верхний мешок лопнул и засыпал глухую пуделиху серым порошком. Черри у нас дама преклонного возраста. То, что она слепая и глухая, я уже говорила, но это полбеды. К сожалению, пуделиха впала в старческий маразм. Черри бесполезно ругать, она не понимает, отчего на нее сердятся, и у несчастной старухи делается такая обиженная морда, что я мигом подсовываю ей строго-настрого запрещенные конфеты. При взгляде на пуделиху у меня часто возникает мысль: а что случится со мной, если, не дай бог, я доживу до ста лет? Может, тоже начну воровать на кухне съестное и лопать в кровати у Зайки, пачкая белье!..
– Стой, – завопила Ирка, растерявшая привычное спокойствие, – Черри!
Испугавшись, пуделиха на секунду замерла, потом с визгом кинулась наверх, оставляя повсюду горки цементной пыли.
– Остановись, кретинка! – взвыла домработница и побежала за собакой.
Банди, принявший все происходящее за новую веселую игру, подскочил к мешкам и со всей дури долбанул по ним треугольной черной головой. Бах! Вверх взметнулось облако. Став в одночасье серым, питбуль погарцевал по коридору в сторону кухни. За ним, размахивая полотенцем, кинулась Катерина. Я перевела взгляд в сторону и увидела, что Хучик самозабвенно грызет кусок грязной деревяшки, а Жюли меланхолично писает на целый мешок с алебастром.
Руки просто опустились. Огромным усилием воли я взяла себя в руки и стала раздавать указания:
– Паша! Немедленно собирай мусор! Вы… э… простите…
– Коля, – представился красномордый, – можно просто по имени.
– Хорошо, вы заметайте цемент. Дима!
– Здрассти!
Руки сами собой схватили швабру, которую бросила Ирка. От смерти прораба спас возглас Паши:
– Ну и ну! Гляньте-ка!
Ожидая увидеть самое худшее, я выглянула в окно. Перед глазами предстала дивная картина. В наш двор медленно вкатывал черный «Запорожец», который тащил на тросе… «Мерседес» Аркадия. Ситуация напоминала глупый анекдот. Я вылетела на крыльцо. Мрачный сын, буркнув: «Привет», – прошел в дом.
– Что случилось? – спросила я у Дегтярева.
Страшно довольный полковник ответил:
– Все смеялись над моим автомобилем, издевались над его размером и цветом… Ну и что? Кто Аркадия приволок, когда он на повороте заглох?
Внезапно из холла донесся крик. Я вернулась в дом. Гора строительного мусора стала еще больше, и из нее торчали красивые мужские ботинки отличного качества. С другой стороны кучи битого камня причитала Ирка:
– Аркадий Константинович, вы убились!
– Мешок гнилой, – ныл Паша, – порвался, зараза, хозяин споткнулся и упал, а я на него случайно мусор высыпал, не хотел, ей-богу!
– Немедленно откопайте его! – заорала я, теряя остатки самообладания. – Коля! Вытащи Аркадия! Паша! Неси в мою машину Снапа! Дима!!!
– Здрассти! – пролепетал прораб.
Странно, но меня перестала раздражать его идиотская манера здороваться через каждые две минуты.