Дама с коготками

Колония – тяжелое испытание для молодого парня, попавшего на скамью подсудимых по неосторожности и глупости. Вдвойне трудно, когда отворачиваются родственники. Первое время парень чуть не плакал, когда «коллеги» притаскивали сумки с продуктами или получали письма. Потом обозлился и научился кулаками отбивать у зеков сигареты, чай и колбасу. Начальник лагеря, узнав, что Торов недоучившийся врач, отправил его работать в санчасть. И здесь судьба подкинула мальчишке козырную карту. Санитаром в местной больничке числился непонятный человек – Иван Георгиевич Петухов. С фамилией этому зеку явно не повезло, но никто из «сидельцев» не смел и помыслить назвать его петухом. Начальник лагеря и воспитатели вежливо раскланивались с замухрышистым мужичонкой, и скоро Кирилл понял, что именно Петухов негласный хозяин зоны. Неизвестно за что, но Иван Георгиевич полюбил Кирилла.

– Держись подальше от урок, – поучал он парня, угощая неслыханным деликатесом: бутербродом с маслом и сыром, – отсидишь свое, пойдешь учиться.

Полтора года Петухов держал при себе «студента», так прозвали на зоне будущего врача. Но, отбыв срок, прежде чем выйти на свободу, очевидно, шепнул кому надо пару слов, потому что к юноше никто не привязывался. Через месяц после освобождения Ивана Георгиевича Кирилл получил первую посылку с воли: картонный ящик с сахаром, маслом, сигаретами, чаем и сухой колбасой. На дне лежали два куска мыла, пара белья, носки и тренировочный костюм. Озлобившийся парень рыдал, как ребенок. Затем стали приходить письма. Крупным, четким почерком мужчина писал о незамысловатых новостях и передавал приветы. Рядом с подписью всегда стояли телефон и адрес.

Ясное дело, что после освобождения Кирилл приехал в Москву, в небольшую квартирку на Песчаной площади. Через пару дней он понял, что Ивана Георгиевича ценят не только на зоне. Один телефонный звонок, другой – и Кирилла зачислили в медицинский институт на третий курс, дали общежитие. Еще звонок, и вот в руках у Кирилла абсолютно чистый паспорт, без каких-либо пометок.

– Никому не рассказывай о судимости, – наставлял Петухов, – в случае чего говори, что из Ленинградского меда выгнали за неуспеваемость, потом попал в армию. А теперь взялся за ум и хочешь учиться.

Парень слушался наставника беспрекословно. Успешно продирался сквозь частокол знаний. Когда на пятом курсе он показал Петухову зачетку с одними «отлично», тот крякнул и похлопал любимца по плечу, а вечером повез к милейшей старушке – Евдокии Петровне. За небольшую сумму баба Дуся готова была признать Кирилла внуком и прописать к себе. Кому и сколько заплатил Иван Георгиевич, неведомо, но к лету Кирилл уже преспокойно проживал у «бабушки».

Затем жизнь слегка дала крен. Петухова, которого Кирилл уже считал своим отцом, снова посадили. На этот раз он загремел за Урал. Молодой доктор регулярно посылал посылки, каждые три дня писал письма и в положенный срок приехал на свидание. Иван Георгиевич глянул на Кирилла и сказал:

– Я в тебе не ошибся. Уж очень ты на моего погибшего сына похож.

Время шло, мотал срок Иван Георгиевич, работал в поликлинике Кирилл. Но тут грянула перестройка. Ворота лагерей распахнулись, Петухов вышел на свободу. Неожиданно оказалось, что у него припрятана тугая копеечка. Как по мановению волшебной палочки появилась шикарная квартира, дача, автомобиль, а сам урка начал заниматься торговлей и превратился в уважаемого коммерсанта.

Как-то раз вечером он позвонил Кириллу.

– Тебе пора жениться, – сообщил благодетель, – и невеста есть подходящая. Собирайся, поедем в гости.

Так Кирилл познакомился с Дианой. Не успели сыграть свадьбу, как Иван Георгиевич погиб. Кто-то из бывших приятелей нанял киллера, и тот метким выстрелом снес «коммерсанту» полчерепа. Никогда, ни до, ни после, Кирилл не убивался так, как на Ваганьковском кладбище, когда шикарный гроб на полотенцах опускали в могилу.

После смерти названого отца на Торова посыпались неприятности. Оказалось, что денег особых у него нет. Решительно настроенные кредиторы сообщили о гигантских долгах Петухова и забрали квартиру, дачу и машину. Кирилл попробовал сопротивляться, но ему намекнули, что можно потерять не только деньги, но и здоровье в придачу. В одночасье доктор опять стал нищим, как в студенческие годы. Комизм положения состоял в том, что формально у него имелось все. Он жил с женой в шикарных апартаментах, водил новенький «Мерседес», а по воскресеньям жарил шашлыки возле двухэтажной дачи. Но реально ему принадлежала только квартира на Планетной улице, оставленная бабой Дусей. Доктор отлично понимал, что в случае развода окажется в двух комнатах с небольшим чемоданом.