В оковах мрака

Наоми вытягивала окровавленное дерево дюйм за дюймом…

Наконец-то! Обломок вышел из тела, и Конрад был свободен. Теперь они могли выбраться из пожара. Наоми телепортировала вампира наружу, под сень огромного дуба, куда не долетали разносящиеся во все стороны от горящего поместья искры и угли.

Наоми нужно было укрыть от них мужа. Сама она не ощущала их обжигающих прикосновений.

Паря в воздухе рядом с Конрадом, девушка осматривала рану вампира в ужасе от того, как быстро он продолжал терять кровь.

— Конрад! Пожалуйста очнись… скажи мне, как тебе помочь?!

Он говорил, что не может умереть от подобного ранения, но его бледность пугала Наоми до безумия. Ему нужна была кровь. Не задумываясь, что делает, она прижала запястье ко рту Конрада.

И ахнула.

«Oh, mere de Dieu…» ^[126]

Наоми почувствовала, что снова воплощается, мало-помалу, начиная с руки, её тело восстанавливалось. Влажная от росы трава прикоснулась к ногам, в лицо дохнул бриз, веющий из дельты.

«Как это возможно?»

Инстинкты Конрада отреагировали мгновенно. Наоми и глазом не успела моргнуть, как клыки вампира сомкнулись на её запястье, словно ставя клеймо. Он пил её кровь, и это было так же до умопомрачения соблазнительно, как она помнила. Когда он издал тихий стон, не отрываясь от её кожи, Наоми едва не лишилась чувств от удовольствия.

Конрад отпустил её слишком быстро, как ей показалось, сладко лизнув напоследок. Всё ещё с закрытыми глазами вампир пробормотал низким волнующим тоном:

— Вот это да… Ради такого я согласен, чтобы меня протыкали деревянным колом каждую ночь. — Конрад разлепил глаза и пробежался взглядом по Наоми, осматривая её с головы до пят. Она опять была в до боли им обоим знакомом чёрном платье. — Я видел, как ты снова стала призраком. Но ведь только что я ощущал… плоть и кровь. Что происходит?

Наоми почувствовала, что укус на запястье уже начал заживать.

«Я не знаю, что я теперь такое», — подумала девушка и прошептала в ответ:

— Я изменилась. И я не понимаю, что со мной происходит.

Они несколько долгих мгновений просто смотрели друга на друга. Краем глаза Наоми видела, как высоко вздымаются в ночное небо языки огня. Дым клубами вырывался из окон и дымоходов горящего поместья. Жар пламени ощущался даже там, где они находились.

— Я уже давно поняла, что со мной что-то не правильно, но…

— Ничего неправильного в тебе нет! — порывисто возразил Конрад и поднялся, пытаясь сесть.

— Тогда что я такое?

— Да какая к чёрту разница! Пока ты со мной, это не имеет значения.

— Но для меня это имеет значение! Что если я опять застряну в своём призрачном обличье? — Наоми ненавидела этот странный потусторонний мир полутеней, мир, где нет ни настоящей жизни, ни настоящей смерти. Она уже почти забыла, каким одиноким и бесцветным было её загробное существование, словно унылое эхо, отдающееся в пустых комнатах заброшенного поместья. — Я не смогу обнять тебя, если ты будешь ранен, или спать на твоей тёплой груди. Или заниматься с тобой сексом. А я хочу этого… так сильно этого хочу. И как же я ненавижу это платье!

— Так вот что ты такое! — воскликнул женский голос в ветвях дуба у них над головами. — Ну, теперь всё ясно!

Наоми и Конрад как по команде посмотрели наверх. На одной из ветвей восседала Никс. За спиной у валькирии болтался меч.

— И ты была там всё это время! — прогремел Конрад, но тут же поморщился, прижимая ладонь к израненному боку. — И даже не попыталась нам помочь?

Никс поднялась и, шагнув прямо с ветки вниз, словно с тротуара на мостовую, беззвучно приземлилась рядом с вампиром и Наоми.

— Так что тебе ясно? — ухватилась Наоми, и в голосе девушки отчётливо слышался страх. — Что я такое?

Она заметила, как Конрад сглотнул, и поняла, что даже он не был уверен, что хочет это знать.

— Ты один из тех могучих фантомов Ллора, о которых я тебе рассказывала. Правда, процесс твоего старения был ускорен на несколько столетий. И очень вовремя, скажу я вам. — Никс украдкой указала на горящее поместье и сообщила драматическим шёпотом: — Только между нами, но твой призрачный якорь горит. — В то же мгновение раздался громогласный взрыв, и стёкла из оставшихся окон первого этажа разлетелись мелкими осколками во все стороны. — И да, я специально подгадала так, чтобы громыхнуло именно в этот момент. Чтобы подчеркнуть важность моих слов.

---

126 Матерь Божья (фр.)