Ангел севера

Пес, развалясь около нее, после каждой проглоченной сладости шумно облизывался.

Тася сидела в кресле с корзинкой для шитья и чинила порванную манжету мужской рубашки. Она не могла удержаться от смеха, глядя на перепачканные сахарной пудрой мордочки Эммы и Самсона.

– Эмма, надо ли закармливать Самсона сладким? – спросила она. – Не уверена, что это хорошо для него…, да и для тебя тоже.

– Я ничего не могу поделать с тем, что хочу есть. Чем выше я становлюсь, тем больше появляется места, которое надо заполнить, – вздохнула Эмма и села по-турецки. – Я никак не перестану расти. Надеюсь, что иностранец, за которого мне суждено выйти замуж, будет высоким. Ужасно было бы все время смотреть сверху вниз на собственного мужа.

– Какого бы ни был он роста, он будет таким, как тебе надо, – отозвалась Тася.

Эмма продолжала листать дамский журнал, изучая последние требования моды для осенних платьев.

– Крик моды в этом году – бронзовый цвет, – объявила она, протягивая журнал Тасе, чтобы та посмотрела. – Мисс Биллингз, вам нужно платье для улицы в точности такое, как здесь: с оборкой по подолу и бантиками на запястьях. И бронзовые ботиночки в тон.

– Не уверена, что бронзовый цвет мне пойдет.

– Пойдет, пойдет, – серьезно уверяла Эмма. – Кроме того, любой цвет будет приятнее черного и серого, которые вы носите.

Тася рассмеялась.

– Я очень люблю розовый, – мечтательно проговорила она. – Такого бледного оттенка, что он кажется почти белым. И ничего нет красивее розового жемчуга.

Это замечание вызвало торопливый шелест страниц.

– Я видела в конце…, вечернее платье, которое будет замечательно смотреться именно в таком цвете… – Внезапно Эмма остановилась и уставилась на Тасю широко открытыми глазами.

– В чем дело? – спросила Тася.

– Я сейчас подумала… Как мне теперь вас называть? Вы ведь больше не будете мисс Биллингз. А звать вас «мачеха» просто ужасно. И вам не столько лет, чтобы звать вас мамой… К тому же, мне кажется, это будет не совсем правильно…, так вас называть…

Тася отложила шитье, понимая суть беспокойства девочки.

– Нет, – ласково сказала она. – Мэри остается твоей матерью и будет ею всегда, хоть она и на небесах. Твой отец никогда ее не забудет, и ты тоже. Я буду новой женой твоего отца, но не заменю ее. У нее свое место в вашей жизни, у меня будет свое.

Успокоенная этими словами, Эмма кивнула. Она подошла и уселась рядом с креслом Таси, натянув юбку на подтянутые к подбородку колени. Сверкающие синие глаза, так похожие на глаза ее отца, внимательно смотрели на Тасю.

– Временами, когда я бываю одна, я думаю, что мама посматривает на меня из-за облака. Как вы думаете, это возможно, чтобы близкие люди наблюдали за нами с небес?

– Думаю, да, – отозвалась Тася со всей серьезностью. – Если на небесах царит совершенный покой, они, несомненно, могут это делать. Думаю, твоя мама не была бы спокойна, если бы не могла узнать, что с тобой все в порядке.

– По-моему, она теперь знает, что вы будете с папой и со мной. Мне кажется, мисс Биллингз, ее это обрадует.

Возможно, это она помогла вам найти нас. Она не хотела, чтобы папа был одиноким. – Эмма помедлила, потому что Тася отвернулась. – Мисс Биллингз! Я вас рассердила?

Тася снова повернулась к ней с дрожащей улыбкой на губах.

– Нет, твои слова вызвали у меня слезы, – проговорила она, утирая их рукавом. Наклонившись к Эмме, она поцеловала ее в рыженькую макушку. – Мне надо кое-что тебе сказать, Эмма. Мое настоящее имя не мисс Биллингз.

Эмма ответила ей задумчивым взглядом.

– Я знаю. Вас зовут Тася.

– Как ты узнала? – удивилась Тася.

– Позавчера после ужина я услышала, что папа назвал вас так. Я как раз выходила из комнаты. Я не удивилась, потому что всегда считала, что вы не такая, как все гувернантки. Теперь вы можете рассказать мне правду… Кто вы на самом деле?

Тася печально улыбнулась, глядя в лицо девочки. Синие глаза Эммы светились любопытством.

– Мое настоящее имя Анастасия Каптерева, – призналась она. – Я родом из России. Мне пришлось покинуть свой дом и приехать в Англию из-за того, что я попала в беду.

– Вы сделали что-то нехорошее? – недоверчиво спросила Эмма.

– Я не знаю, – последовал тихий ответ Таси. – Тебе может показаться странным, но я почти ничего об этом не помню. Мне не хочется рассказывать тебе все подробности.