Камин для Снегурочки

– Ваш пудель украл у меня грудь! – с возмущением воскликнула я.

Мужчина на секунду замер, потом положил маленькую резиновую губку на стол.

– Вы кто?

– Костюмер Глафиры, Татьяна.

– Очень приятно, Виктор.

– Мне абсолютно все равно, как вас зовут! Немедленно отнимите у своей собаки мой бюст.

Глаза Виктора начали вываливаться из орбит.

– Вы хотите сказать, что одна из моих актрис подпрыгнула и отгрызла у вас… э… ну и глупость! Ей никогда так высоко не подскочить, пудели подвижны, но они все же не чемпионы мира по прыжкам в высоту.

Он еще и издевается надо мной!

– Я лежала на полу!

– Где?

– В коридоре!

– Зачем, – вздернул брови Виктор, – с какой стати вы там валялись? У вас в гримерке нет дивана?

– Неважно, – топнула я ногой, – я упала! А собачка: ам – и деру!

– Ерунда, – решительно заявил дрессировщик, – мои актеры не едят сырое мясо! И потом, они просто не способны отгрызть в один миг такой кусок от человеческого тела!

Старательно сдерживая бешенство, я прошипела:

– Она или он ничего не откусывали, грудь отвалилась сама, от удара! Откатилась в сторону, а тут чумовой пудель появился.

Виктор потряс головой:

– Господи! Милая, вы что, как конструктор, из сборных деталей состоите?

– Хватит, – я потеряла всяческое терпение, – бюст накладной, резиновый, из концертного костюма!

– Теперь понятно, – мигом посветлел Виктор, – с этого следовало начинать! И кто же набезобразничал? Рей? Глэдис или Таими? Хотя на них это не похоже! Вот Сима может!

– Собака не представилась, – буркнула я, – имени не назвала. Вот что, вытащите ее наружу и отнимите грудь.

– Откуда вытащить? – воскликнул Виктор.

– Пудель забился под какой-то помост!

– Но мои собаки все здесь! Вот они! Я им никогда не разрешаю бегать свободно по коридорам, – возмутился дрессировщик, – эти актрисы очень послушные, да?

– Гав, – подтвердил стройный хор, – гав.

– Но чей же пудель носится за кулисами?

Виктор скривился:

– Это Ричи, кобелек Инессы, солистки «Лисичек», отвратительный субъект, уж поверьте мне. Капризное, невоспитанное, визгливое, глупое существо, все в хозяйку.

– Извините, – пробормотала я и выпала в коридор.

– Нашлась! – заорал, налетая на меня Ванька. – Дуй в машину, опаздываем!

– Костюм…

– Я его на место пихнул, ботинки и шапчонку тоже.

– Но бюст…

– Плевать.

– Как же…

– Вот так! – рявкнул Ванька и поволок меня вниз.

– Все равно трансвеститы правду узнают, – вздохнула я, – им сейчас расскажут, какой «стриптиз» Глафира устроила, они вытащат комбинезончик и живо сообразят, что к чему!

– Нас уже тут не будет, – успокоил меня Ванька, распахивая дверь автомобиля, – не пойман – не вор. Начнут предъявлять претензии, ответим: «Чего пристали, вы нас видели сами? Вот и молчите».

На второй концерт, в клуб «Соты», явился Свин. Увидав его, я быстро сказала:

– Вели Глафире меньше есть!

– Почему? – удивился продюсер.

– Ей юбка мала!

Свин поскреб в затылке, потом почти ласково пробасил:

– Иди кофе глотни за мой счет.

– А за свой я не могу, денег нет, – парировала я.

Продюсер чихнул, вытащил из кошелька две розовые бумажки и царственным жестом протянул мне:

– Ни в чем себе не отказывай! Вернешься через полчаса.

Я нашла Ваню и спросила:

– Хочешь кофейку?

– Можно, – согласился парень, – если ты угощаешь.

– У меня двести рублей, – быстро предупредила я.

– Нищета, – горько вздохнул Ваня, – пошли.

Мы устроились за крошечным столиком у стены и получили две наперсточные чашечки кофе.

– Охота людям по ночам танцевать ходить, – вздохнула я, – нет бы спать себе тихонечко в кроватках!

– Типун тебе на язык, – фыркнул Ваня, – еще, не дай бог, услышат и разбегутся, мы тогда без денег останемся. Пусть уж отплясывают, и им хорошо, и нам приятно!

– Ты Настю Звягинцеву знал?

– Ага, – кивнул Ванька, – как не знать? Она первой Глафирой была. Я с самого начала говорил Свину: «Не выйдет из нее ничего». Путаная девка, с каким-то бизнесменом жила, а потом там неприятная история случилась. Любовника ее прирезали, Настька заболела, пропала, вот Свин вместо нее другую и приволок и Глафирой сделал. Теперь имеем третий вариант.

– Скажи, я на нее похожа?

– На кого? – Ваня поставил чашку на стол.

– На Настю.

– Ну… фигурой, цветом волос, – стал перечислять он, – а так нет, конечно. Если только издали, она тоже тощая была, самая мелкая из Глафир. А почему интересуешься?