Камин для Снегурочки

– Да так, – протянула я, – просто из любопытства. Ко мне пару раз за кулисами люди подходили, восклицали: «Привет, Настя!» – а потом извинялись: «Простите, мы вас со Звягинцевой перепутали».

Ваня взял пластмассовую ложечку, повертел ее в руках, а потом резко сказал:

– Врешь!

– Я никогда не лгу!

– Прям смешно, – скривился парень, – считаешь меня за лоха? Да Свин запрещает солисткам кому-либо свое настоящее имя называть! То, что первая Глафира в миру Настька Звягинцева, знал очень ограниченный круг людей. Их уже давно нет при сцене, состав группы менялся, я один из старых остался. Настю теперь никто не помнит, да и знали ее за кулисами плохо, она мало совсем проработала, а потом исчезла. Что ты задумала? Хочешь сама Глафирой стать? Даже не надейся!

– Почему? – Я решила поддержать разговор.

– Старая ты! – гаркнул Ваня. – Выглядишь ничего, фигура как у девочки, только морда скоро разваливаться будет. Нет, в таком возрасте не начинают. Тебе сколько лет?

– Неважно, – я постаралась уйти от щекотливой темы.

– В сорок впервые на сцену не вылезают, – ухмыльнулся Ваня, – справил четыре десятка – и уходи с подмостков. В свете софитов хорошо лишь юные смотрятся. Хоть сто подтяжек сделай, хоть ноги к щекам пришей, а моложе не станешь. Сколько раз я на певичек глядел и думал: всем вы хороши, кудри блондинистые, грудь торчит, попа тоже, морщинок нет, шея лебединая, а народу понятно, что бабушка! Вот скажи, почему? То ли блеск в глазах другой, то ли энергетика иная, но сразу ясно: этой двадцать, а той, такой же шикарной, уже пятьдесят и пора переходить на амплуа благородной матери. Режиссером становись, продюсером, организовывай шоу, но не скачи сама с микрофоном. Я уважаю старость, но не тогда, когда она в мини-шортах, спрятав варикозные ножки в утягивающие колготки, строит из себя Лолиту. Надо уметь вовремя уйти в тень, но что-то никто не торопится! Нет, Танька, тебе нечего о сцене мечтать, ушло твое время.

– Не знаешь, случайно, где сейчас Звягинцева?

Ванька пожал плечами:

– Мне сие неинтересно.

– Ладно, – кивнула я, – а кто такая Ира Кротова?

Ваня вздрогнул:

– Ты откуда ее знаешь?

– Она ко мне сама подошла, мы очень мило поболтали о том о сем.

Звукооператор вытащил сигареты.

– Надеюсь, ничего такого про Глафиру ты не наболтала? Имей в виду, Кротова пиранья, с ней в один аквариум лучше не поподать. Она страшный человек. Живет как гиена, питаясь падалью. Ирочка очень любит на новенького налететь, ну, того, кто недавно в шоу-бизе, еще не разобрался, что к чему. Сначала она ласковая, такая вся карамелька-шоколадка. Ну люди и расслабляются и начинают языками чесать, дураки. А наша Ирочка в кармане всегда включенный диктофон держит, ясно?

Я кивнула.

– Да, она, кстати, меня тоже спутала!

– Со Звягинцевой? – удивился Ваня.

– Нет, со своей сестрой.

– С кем?

– Ну вроде у нее сестра была, а потом пропала неизвестно куда, – быстро соврала я, – вот Ира и решила, будто я – это она. Обозналась, говорит, мы очень похожи. Ты ничего про Таню Кротову не слышал?

Ваня подергал себя за левое ухо.

– Брешет она, – уверенно заявил он наконец, – вот сучара! Нюх, словно у гепарда! Небось заподозрила что-то про Глафиру и решила тебя охмурить.

– У нее нет сестры? – поинтересовалась я.

– Не знаю, – протянул Ваня, – она про себя ничего не рассказывает, слова лишнего не вымолвит. Может, и имеет родственников… Только никогда бы она тебе не стала про свои секреты трепать. Нет, явно хочет что-то вынюхать! Пошли, а то сейчас Свин взбесится.

Я вернулась назад и увидела, что продюсер ухитрился невесть где раздобыть для Риты коротенькое блестящее платьишко на тоненьких бретельках, а к нему босоножки, состоящие из спицеобразного каблука и двух паутинообразных ремешков.

Глафира отправилась петь. На этот раз ничего экстраординарного не произошло, никаких бьющих в небо фейерверков и похабных картинок. Встречали певицу с умеренным восторгом, никто особо не прыгал от счастья, услыхав тоненький голосок, льющийся из динамиков.

– Наша Глаша словно холодная геркулесовая каша, – прозвучало сбоку, – видите, стишок получился! Может, мне начать песни писать? Глаша-каша! Можно схарчить лишь от очень большой голодухи!

Я посмотрела на говорившую и узнала Ирину.

– Вы просто ей завидуете, – неожиданно встала на защиту коллеги маленькая рыжеволосая девочка, похоже, бэк-вокалистка «Баблз», – такая молодая – и уже звезда! А вы только злобствуете, потому что не вам аплодируют!