— Во! — подняла голову Катя. — В точку попали! Либо папа маму убил, либо бабка Юлю жизни лишила, больше на этом свете не найти людей, из-за которых она язык узлом завязала бы. Поэтому и меня обманывают, сказочку про катастрофу придумали, понимают, что не стану я с убийцей любимой мамы рядом жить. Только мне надо знать точно, кто виноват, отец или бабка. Даша, помогите! Меня отправят в Швейцарию или еще куда подальше, чтобы до истины не дорылась. Бабка больно глазастая, поняла, что я старые тайны на свет вытащить хочу. Думала, внучка маленькой была, когда ее мать погибла, только-только четыре года исполнилось, стану ей песни петь, она и успокоится. Ан нет! Я умная, но прокололась где-то. Мне теперь самой ничего не предпринять.
— Тащи ее в кухню, — послышался из прихожей голос Ирки.
Катя осеклась, потом нервно спросила:
— Это кто?
— Наша домработница вернулась, — ответила я.
— Вот черт… — пробормотала девочка. Потом она подошла к большому французскому окну, открыла створки и, прежде чем я успела ахнуть, выскочила во двор.
— Ну, холода напустили! — недовольно воскликнула Ирка, входя в комнату. — Чего раму-то распахнули?
Я быстро повернулась, захлопнула окно и спросила:
— Куда вы пропали?
— Ну, прям чума, — завздыхала Ира, — сплошное приключение. Машина у нас сломалась. Ванька сказал, какая беда приключилась, да я не поняла.
— Бензонасос полетел, — сообщил Иван, втаскивая в комнату какую-то непонятную штуку — то ли комод, то ли консоль. Отчего-то мебель была сделана из железа и покрашена отвратительной темно-синей краской.
— Без разницы, что в тачке гавкнулось, — решительно перебила супруга Ирка, — главное, она не едет.
— Совсем? — уточнила я.
— Угу, — кивнула Ирина. — Вот уж я обрадовалась! Оделась по-праздничному, сапоги на каблуках напялила новые, те, что мне Ольга в прошлом году на Рождество подарила, и здрасти вам! Пешком идти… Через лес… Ковылять по сугробам…
— Позвонила бы мне, — покачала я головой.
— Так пыталась, — жалобно протянула домработница, — но без толку, не слышали вы, Дарь Иванна, ни фига. Впрочем, говорят, у многих людей к старости проблемы со слухом начинаются, сама такой стану.
— И вы отправились на своих двоих, по холоду? Ира, следовало взять такси.
— Еще чего, деньги зря переводить! — буркнула домработница. — Не граф с графиней, так дочапали.
— В другой раз имей в виду: я оплачу машину.
— Ага, мне ваши деньги больше своих жальче, — сообщила Ирка и чихнула. — Расшвыриваетесь в разные стороны рубликами: то кошек керамических накупите, то кофточку очередную схватите… Этак вам в старости на стакан воды не хватит.
— Между прочим, я не самая большая транжира в семье. Вон Аркадий позавчера машину сменил, — попыталась я оправдаться.
Но Ирка никогда не станет осуждать обожаемого хозяина. Более того, любым, даже самым безрассудным поступкам Кеши она найдет оправдание. Вот и сейчас, поняв, что в его адрес прозвучал некий укор, Ирка бросилась в атаку:
— И что? Правильно сделал! Аркадий Константинович юрист, его клиенты по одежке оценивают.
— Для защитника главное не костюм, а ум, — решила поспорить я.
— Может, и так, — неожиданно согласилась Ира. — Только посмотрят на обтрепку, на его ржавую тачку и спросят: «Эй, дружок, коли ты такой умный, отчего бедный?»
Поняв, что мне никогда не переубедить домработницу, я решила перевести разговор на иную тему.
— Значит, шли пешком? Бедняги.
— Нас один мужик подвез, — встрял Иван, — и денег не взял.
— Встречаются еще добрые самаритяне, — удивилась я.
— Не, он наш, русский, — пояснил никогда не читавший религиозную литературу садовник, — хороший парень. Во чего мы у него купили!
Я уставилась на железную конструкцию.
— Зачем вам это чудовище?
— Вечно вы, Дарь Иванна, не разобравшись, ругаетесь, — с укоризной заметила Ирка. — Замечательная вещь — тараканопугатель.
— И ловушка для насекомых, — подхватил Ваня.
Мои глаза начали моргать помимо воли.
— Тараканопугатель? Да за каким…
— Ща объясню! — ажиотированно заорала Ирка. — Вы только не кричите, спокойненько реагируйте, нечего нервничать. Помните, как на яйцеварку для СВЧ-печки разозлились? Славная вещичка была, зря вы ее из окна запулили.
Я села у стола и подперла щеку рукой. Все, Ирку понесло, сейчас она припомнит и мои маленькие грешки, и огромные провинности. И, что самое интересное, в обличительной речи Ирки нет ни капли лжи. Была, была у нас яицеварка, и я на самом деле выкинула агрегат вон. Если не знать сути дела, то легко можно посчитать меня истеричкой, но во всякой ситуации существуют как минимум две стороны.