Жена моего мужа

Первые неприятности у девочек начались, когда умерла их всегда тихая и молчаливая мама. Отец сильно пил несколько недель, потом нанял двух домработниц. Домой Генрих приходил поздно, почти ночью. Ада и Амалия росли сами по себе, оставаясь, несмотря на богатство, нормальными советскими детьми, сначала пионерками, потом комсомолками. По очереди поступили в институт, затем в аспирантуру. Из друзей – только Макс Полянский да дочь папиного заместителя Ильи Каца. Когда Ада закончила учебу, папа, спохватившись, увидел двух кандидаток в старые девы. Со свойственной ему предприимчивостью Кляйн принялся устраивать судьбу дочерей, и через полгода сыграли две свадьбы. Девочки получили в приданое по квартире с обстановкой, по машине и по тугой сберкнижке.

Счастливая жизнь рухнула сразу, когда промозглым мартовским днем Генриха арестовали по обвинению в хищении социалистической собственности. Амалии и Аде дали только одно свидание с отцом. Абсолютно белый, без кровинки в лице он попрощался с дочерьми, понимая, что из тюрьмы не выйдет. После общих слов и наказаний дружить друг с другом Генрих произнес странную фразу: «Главное, чтобы от вас не убежал заяц. Девочки, умоляю, ходите к маме на могилу каждый день. Имейте в виду, что заяц может прожить до девяноста лет».

Ни Ада, ни Амалия так и не поняли, что же хотел сказать отец. Родительскую шестикомнатную квартиру на улице Горького конфисковали, та же судьба постигла дачу, машины и отцовскую сберкнижку. Но ни оперативники, проводившие обыск, ни судебные исполнители не нашли ни драгоценностей, ни золота, ни валютных запасов.

Генриха Кляйна расстреляли. Дочери не знали, где и когда это произошло. Тела расстрелянных родственникам не отдавали. Но судьба выкинула странную шутку. Выполняя наказ отца, Ада и Амалия часто ездили в колумбарий Донского крематория, где покоился прах их матери. Один раз Амалия отправилась туда одна и просидела в каком-то странном ступоре возле ниши почти до ночи.

Около девяти вечера, когда сторож велел девушке идти домой, она двинулась по центральной аллее к выходу и у дверей крематория увидела двух милиционеров, сгружавших на каталку простой гроб из необструганных досок.

Удивившись такому странному и позднему погребению, Амалия подошла поближе. Милиционеры покатили каталку внутрь. Сама не понимая почему, Амалия пошла за ними и увидела, как стражи порядка с легким матерком ставят груз на полозья. Подошла дежурная, нажала кнопку, гроб провалился вниз. Менты, утирая пот, ушли. Служащая двинулась было в контору, но тут увидела спрятавшуюся за колонной женщину. – Кого это так странно кремировали сейчас? – поинтересовалась Амалия.

Похоронных дел мастерица сначала промолчала, но сторублевая бумажка развязала ей язык.

– Ох, – сказала тетка, – к нам иногда привозят тела казненных, вот и сейчас такого доставили.

– Посмотрите, как фамилия, – дрогнувшим голосом попросила Амалия.

– Кляйн Генрих Карлович, 1923 года рождения, – ответила служительница, кинув быстрый взгляд на документы, – сегодня расстреляли.

Амалия ухватила ее за руку, сунула бабе свой паспорт. Служительница посерела и потащила женщину в контору. Там, налив Амалии водки, баба молча выслушала ее просьбу. То ли она была жалостлива, то ли дело решили антикварные серьги с бриллиантами, которые Амалия вынула из ушей, но около полуночи служительница принесла в контору банку из-под растворимого кофе, наполненную пеплом.

Через несколько дней дочери поставили ее в нишу, где хранилась урна с прахом матери.

После ареста отца муж Амалии бросил ее, решив не связывать свою судьбу с дочерью осужденного по расстрельной статье. Аде повезло больше. Семен остался с ней. Правда, жизнь у них не очень клеилась. Сеня не пропускал мимо себя ни одной юбки, детей у них не было. Аделаида увлеклась садоводством и все свободное время проводила на даче, выращивая там цветы и какие-то необыкновенные овощи.

– Просто не могу понять, зачем она его убила, – всхлипывала Амалия, – ведь давно привыкла к изменам, можно сказать, махнула на них рукой. Да и Сеня как муж был ничего, заботился о ней. То шубу купит, то кольцо, в деньгах не ограничивал. Честно говоря, Аде даже нравилось, что Сеня физически к ней охладел. Она не страстная женщина. Семен и не думал разводиться с Адой. Спокойная, интеллигентная жена, закрывавшая глаза на все его приключения, устраивала мужика полностью. Вот такой брак! И совершенно непонятно, почему Ада так взбесилась. Ведь последнее время, приезжая с дачи домой, она всегда предварительно звонила мужу, чтобы не поставить ни себя, ни его в глупое положение.