1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре). Книга 2. Июль-сентябрь.

Тогда он решил позвонить в штаб-квартиру «очевидцев». Но сколько ни рылся в справочниках, номера секты не обнаружил. Ни на «Великий потоп», ни на «Очевидцы» ничего не находилось. Отдельной главы «Религиозные организации» в справочниках также не было. Вывод оставался только один: эти люди не хотят, чтобы им звонили.

А вот это само по себе очень странно. Когда им хочется, они приходят к людям в дома и затевают разговоры. Ты готовишь в духовке суфле, паяешь контакты в усилителе, моешь голову шампунем или дрессируешь морскую свинку — а в твою дверь вдруг стучат и с жизнерадостной улыбкой предлагают: «Давайте вместе почитаем Библию». Они вваливаются в твою жизнь, когда им вздумается. Но попробуй сам к ним прийти (если только ты не член секты) — ни до кого не достучишься. Никаких вопросов не задашь. Только запутаешься так, что проклянешь все на свете.

Но даже если каким-то чудом вычислить их номер и дозвониться, человек на телефоне вряд ли выдаст какую-либо информацию о том или ином сектанте. Да, у них есть отчего быть такими закрытыми… Из-за их чудаковатой религии, из-за их квадратных, бескомпромиссных догм люди не любят «очевидцев», и они это чувствуют. Не раз они напрягали людей вокруг себя и в итоге стали изгоями. От мира, который их изгнал, им приходится защищаться.

Выходит, по телефону Аомамэ искать бесполезно. А никаких других способов ее найти в голову не приходило. Аомамэ — фамилия редкая. Один раз услышав, уже не забудешь. Но все попытки отыскать человека с таким именем упираются в глухую стену.

Может, встретиться с сектантами лично? Официально, по телефону они вряд ли что-нибудь объяснят, но, возможно, расскажет какой-нибудь маленький человечек? К сожалению, ни одного из «очевидцев» Тэнго не знал. За последние лет десять никаких миссионеров на его пороге не появлялось. И почему они вечно приходят, когда не ждешь, а когда нужно, не появляются?

Можно, конечно, дать объявление в газету. Три дурацкие строчки: «Аомамэ, выйди на связь. Кавана». Но даже если они попадутся ей на глаза — станет ли она куда-то звонить? Тэнго даже не был уверен, что она помнит, как его зовут. Фамилия Кавана встречается сплошь и рядом. Какой еще Кавана? — спросит она и даже не подумает подойти к телефону. Да и кто вообще читает эти трехстрочные объявления?

Еще, разумеется, можно подать официальный запрос в головную контору секты. Уж там-то привыкли разыскивать людей. Подключат все каналы связи — и с такой кучей исходных данных наверняка разыщут как миленькие. Причем вряд ли запросят большие деньги. Но этот способ лучше оставить напоследок. Сначала попробуем отыскать своими силами. В конце концов, неплохо проверить, на что способен ты сам, без чьей бы то ни было помощи.

Он вернулся домой уже в сумерках. Фукаэри сидела на полу и слушала пластинки. Старый джаз, оставшийся от замужней подруги. Вокруг разбросаны обложки — Дюк Эллингтон, Бенни Гудмен, Билли Холидей. На вертушке крутилась пластинка — Луи Армстронг, «Chantez les Bas». Поразительная мелодия. Тэнго тут же подумал о Кёко Ясуде. Эту музыку они часто слушали вместе в постели. В конце песни Трамми Янг забыл об условленном финале и после припева выдал на своем тромбоне целых восемь лишних тактов. «Вот они, слышишь?» — всякий раз говорила подруга. Сторона А заканчивалась, и Тэнго всякий раз приходилось нагишом вылезать из постели, чтобы перевернуть пластинку. Теперь он вспоминал об этом с ностальгией. Конечно, он всегда понимал, что их отношения долго продлиться не смогут. Но никак не ожидал, что все оборвется так скоро и так внезапно.

Увидев, с каким вниманием Фукаэри слушает пластинку Кёко Ясуды, Тэнго на несколько секунд остолбенел. Сдвинув брови, девушка ушла в музыку так глубоко, словно помимо самой песни вслушивалась во что-то еще. А может, и всматривалась, пытаясь различить в воздухе призрак этой старой мелодии.

— Нравится эта пластинка?

— Ставила-уже-много-раз, — ответила Фукаэри. — Ты-не-против.

— Конечно, не против. Скучала здесь одна?

Она покачала головой.

— Много-думала.

Тэнго очень хотел найти слова и объяснить ей, что произошло вчера во время грозы. Что с ними случилось и почему. Он не собирался заниматься с нею сексом и не заметил, чтобы ее так уж сильно влекло к нему. Следовательно, называть это сексом в прямом смысле слова нельзя. Но как тогда это назвать, он и сам толком не понимал.

Спрашивать ее напрямую, скорее всего, бесполезно. Да и выяснять отношения в этот мирный сентябрьский полдень никак не лежала душа. Их странное совокупление происходило в сумерках под грохот страшной грозы. Если обсуждать его в обычное время дня, смысл самого события может сильно исказиться.

— У тебя не бывает месячных? — спросил он тогда. По крайней мере, между ответами «да» или «нет» Фукаэри не должна заблудиться.

— Не-бывает, — ответила она.

— И никогда в жизни не было?

— Ни-разу.

— Возможно, я не должен тебе этого говорить, но тебе уже семнадцать. И если у тебя до сих пор ни разу не было месячных, это ненормально.

Фукаэри едва заметно пожала плечами.

— И ты никогда не обращалась к врачу?

Она покачала головой:

— Врач-не-поможет.

— Почему ты в этом уверена?

Но девушка ничего не ответила. Тэнго даже почудилось, будто она его не услышала. Словно в ушах у нее были клапаны, которые открывались, только если ей это нужно — а точнее, когда звучали вопросы, отвечать на которые она соглашалась.

— В этом как-то замешаны LittlePeople?

Как и прежде, молчание.

Тэнго вздохнул. Никаких других вопросов о минувшей ночи в голову не приходило. Узенькая кривая тропинка оборвалась, потянулся дремучий лес. Он проверил землю у себя под ногами, огляделся и посмотрел на небо. Вечная проблема общения с Фукаэри. Любая дорожка непременно обрывается на середине. Возможно, гиляки и могут жить без дорог и тропинок. Но Тэнго так не умел.

— Я разыскиваю одного человека, — рубанул он тогда. — Женщину.

На ответную реакцию Тэнго не рассчитывал. Ему просто нужно было это высказать. Кому угодно. Просто уложить мысли об Аомамэ в слова. Казалось, не сделай он этого, Аомамэ вновь начнет от него отдаляться.

— Мы не встречались вот уже двадцать лет. А последний раз виделись в десятилетнем возрасте. Одногодки, учились тогда в одном классе. Я проверил все, что мог, но так и не понял, где она сейчас обитает.

Пластинка закончилась. Фукаэри сняла ее с вертушки, поднесла к лицу и, прищурившись, вдохнула запах винила. Затем бережно, не касаясь бороздок пальцами, уложила диск в бумажный конверт и упаковала в обложку — мягко и ласково, будто укладывала спать котенка.

— Хочешь-с-ней-встретиться, — спросила Фукаэри.

— Это очень важный для меня человек.

— Ты-искал-ее-двадцать-лет.

— Нет, — признался Тэнго. Выдержал паузу, подбирая слова. А затем сел за стол и сцепил пальцы рук перед собой. — На самом деле искать эту женщину я начал только сегодня.

В глазах Фукаэри читалось непонимание.

— Только-сегодня, — повторила она.

— Ты хочешь спросить, почему я не искал ее раньше, раз она для меня так важна?

Фукаэри смотрела ему в глаза, не говоря ни слова.

Тэнго собрался с мыслями.

— Пожалуй, я шел к этому очень долгой окольной дорогой. Как бы лучше сказать… Просто Аомамэ — так ее зовут — играет в моей жизни очень важную роль. Только сам я очень долго об этом не догадывался.

Фукаэри смотрела на Тэнго не отрываясь. По ее лицу сложно было разобрать, насколько она понимает его слова. Но это уже не так важно. Он проговаривал все это, обращаясь прежде всего к самому себе.

— А теперь наконец осознал, что она — не абстракция, не символ, не придуманный подсознанием образ. Что это живая душа, человек из плоти и крови, который живет в одной со мною реальности. И эти душу, плоть и кровь я не должен потерять. Для того чтобы дойти до этой элементарной истины, мне потребовалось двадцать лет. Возможно, я уже опоздал. Но все равно хочу найти Аомамэ. Даже если мне в ее жизни уже не осталось места.