Хроники странного королевства. Вторжение. (Дилогия)

– Как… – с трудом разодрав слипшиеся губы, прохрипел Кантор. Язык не слушался, мысли тоже не поспевали за эмоциями. – Куда… Сколько…

– Ты проспал почти целый день, – сочувственно объяснил шут. – Нам в кофе какой-то дряни бухнули, а ты целых три чашки выпил. Я так боялся, что ты отравился и, не дай бог, помрешь от передоза прямо тут, со мной рядом… Как ты себя чувствуешь?

Кантор ответил односложно, но очень емко.

– Понятно. Ты не разговаривай, я тебе сам все расскажу.

Как выяснилось, благодарить за все хорошее им надлежало давнего знакомца кабальеро да Косту и его верного одноглазого соратника. Узнав по каким-то своим каналам, что королевские посланцы высматривают на дорогах пропавших гостей из дружественного Ортана, которые, по идее, должны были прибыть в столицу еще два-три дня назад, деятели «цивилизованной оппозиции» замыслили поискать их самостоятельно и поиметь с того свой интерес. Поскольку ни для кого не было секретом, что в любой момент в стране может поменяться правительство, Союз Прогрессивных Сил решил примазаться к победителям и урвать себе подобающий кусок власти. По рассуждению хитрого Астуриаса, вернувшийся наместник будет просто счастлив получить в подарок снайпера, который его чуть не убил; девицу, которая обломала ему похищение королевы; а также двух господ, весьма дорогих его давнему врагу, Шеллару III. Подобный подарок вкупе с предложением своих услуг непременно обеспечит доверие и признательность наместника, а признательность, возможно, приобретет и некое материальное выражение…

Словом, сейчас они едут в какое-то поместье или замок, Жак точно не разобрался, где их и будут прятать до самого прихода завоевателей, а затем торжественно вручат Горбатому вместе с «заверениями в почтении».

Люди да Косты следили за ними еще со вчерашнего дня, но нападать опасались, помня о грозной репутации товарища Кантора. Даже ночью вламываться не решились. Видимо, договорились с хозяином, заплатили или пригрозили, теперь уж поздно разбираться… вот так и вышло, что кофейку гостям подали с изысканными приправками. Некоторые любители, которые по три чашки за раз потребляют, свалились раньше всех, прямо мордой в булочки. Друзья перепугались, Мафей с Ольгой бросились поднимать и осматривать, Жак стал звать на помощь… Смотреть сам он побоялся, опасаясь увидеть что-то вроде стрелы в затылке или ножа в спине. На помощь моментально бросились какие-то господа, сидевшие за соседним столиком…

Кантор скрипнул зубами. Эти господа за соседним столиком с самого начала казались ему подозрительными, но никакого видимого повода опасаться не подавали, а без повода затевать разбирательство было глупо. Эх, уж лучше бы он наплевал на приличия и поскандалил с ними до завтрака! Пусть выставил бы себя дураком, но не попал бы в еще более идиотское положение… Неужели Ольгу привязали точно так же? Глупый вопрос… Хорошо, если только этим обошлось…

Жак между тем продолжал свое печальное повествование.

Убедившись, что никаких посторонних предметов из спины товарища Кантора не торчит, а сам он вполне уверенно дышит, Мафей предположил, что это все проделки потрепанных в боях сосудов. От духоты, или от переутомления, или от стресса резко понизилось давление, и товарищ просто потерял сознание. Мужики с соседнего столика вытащили его на улицу и начали грузить в свою повозку, обещая отвезти к доктору. Мафей, видимо, почуял что-то неладное. Он начал было возражать, но ничего не успел сказать толком – тоже потихоньку съехал по стеночке. А дальше все получилось очень быстро – не дожидаясь, когда Ольга с Жаком догадаются сами, им в спины уперли по стволу и запихали в повозки. Нет, Ольга не пробовала кричать или протестовать. Она бы, может быть, и проявила храбрость, но, как назло, ее лотерейный завтрак пожелал вырваться на волю как раз в самый неудачный момент. Если Кантора это хоть немного утешит, похитителям пришлось отмываться чуть ли не всей компанией… Нет-нет, Ольгу не тронули. Старший запретил. И обещал поотрывать все выступающие части, если ослушаются. Сам он вперед поскакал, якобы подмогу на всякий случай привести. Тут разбойники вроде пошаливают. Хотя, по глубоко личному мнению Жака, никакие ненормальные разбойники не станут нападать на дюжину вооруженных людей, а предводитель всего лишь хотел перед хозяином похвастаться.

Кантор подергался, убедился, что привязан качественно и дотянуться до веревок не может ни пальцами, ни зубами, а борт повозки сколочен крепко и оторвать доску не стоит даже мечтать. Надо же было так попасться!

Как бы в качестве утонченного издевательства, Жак завершил свой рассказ донельзя идиотским вопросом:

– Диего, что нам теперь делать?

Как будто Кантор должен знать, что им теперь делать! Сам Жак почему-то ничего умного пока не придумал, а бедный Диего своей больной головой должен это в момент сообразить! Врезать бы ему сейчас, чтобы не терялся, когда незнакомые дяденьки запихивают его в повозку! Как девица, честное слово!

Он глубоко вдохнул, стараясь унять тошноту, и спросил:

– А сам ты над этим не думал?

– Да я тоже спал… – грустно пояснил Жак. – Не так долго, как ты, но часика четыре придавил.

– А в остальное время чем занимался? Страдал по своей загубленной жизни?

– Да думал я, думал! Ничего не придумывается! После этой дури голова как… – Жак заткнулся посреди фразы и в очередной раз одарил Кантора сочувственным взглядом. – Ой, извини… Дошло. Ты хоть встать сможешь, если вдруг что?

– Сколько нам еще ехать?

– Насколько я понял, они собираются заночевать в лесу, а утром двинуться дальше. На месте будем завтра к ужину.

– Тогда не дергайся, – посоветовал Кантор. – Раньше, чем они уснут, нечего и пытаться.

На самом деле он очень сомневался, что у них будет шанс, даже когда уснет охрана, но не торопился в этом признаваться. А вдруг что-нибудь случится… Например, те же разбойники… Вдруг они такие же придурки, как Педро Вислоухий со своими орлами, и дерзнут проверить, что перевозят в закрытых повозках под такой охраной? А встать… какая разница, может он или не может. Надо будет – встанет.

Попросив Жака помолчать, Кантор закрыл глаза и попытался применить на практике папины уроки самолечения. Сосредоточиться в трясущейся повозке никак не удавалось, да еще конвойные каждые четверть часа заглядывали и проверяли – не отвязался ли. К тому моменту, когда они остановились на ночлег, Кантору немного полегчало, но скорей всего, это произошло естественным путем, без всякой магии.

Ни отвязывать пленников, ни кормить их никто не собирался. Охранники распрягли лошадей, наскоро перекусили всухомятку, бросили жребий, кому первому дежурить, и все стихло. Вторая и третья смены улеглись спать у костра, а первая заступила на дежурство.

Кантор на всякий случай еще немного подергал веревки, повертел кистями, пытаясь дотянуться до ближайших узлов, и тут же бросил это бесполезное занятие. В двух словах раскритиковал дурацкую идею Жака: «А давай притворимся, будто тебе плохо…», попытался придумать что-то умнее, да и сам не заметил, как задремал.

Разбудила его шумная возня в соседней повозке. Сопение, мычание, приглушенная ругань, громкий шорох и удары по чему-то мягкому.

Поняв, что ушлые охранники наплевали на приказ начальства и как раз сейчас добираются до Ольги, а он ничем не может ей помочь, Кантор в который раз без толку рванулся и заорал на всю округу что-то злое и матерное, в надежде, что сволочи поторопятся его заткнуть и хоть на минуту оставят Ольгу в покое, а там, может, или смена проснется, или начальство подъедет…

Практической пользы от его воплей оказалось немного: пара зуботычин и кляп. Возня в соседней повозке так и не прекратилась, а напротив, перешла в новую стадию. Кто-то вскрикнул и пожаловался, что его укусили. Ольга успела обозвать укушенного парой самых правильных слов и пообещала откусить все, что найдет, потом ей тоже заткнули рот. Еще кто-то обозвал соратников криворукими недоделками, неспособными с девки штаны снять. В ответ ему посоветовали самому попробовать, ежели ноги связаны. Еще несколько голосов наперебой предложили отвязать да разложить туточки, у костра, нешто они всей кучей одну девку не удержат?