— Отказаться от свадьбы! — дядя сильно ударил кулаком по столу. — Он сумасшедший? Это значит вступить в кровную вражду не только с Ульмдейлом, но и с половиной северных родов, что стоят за Ульриком! Почему он так настаивает на этом?

В глазах дамы Мат появился холод.

— Я могу предположить две причины, братец. Первая — его горячая кровь, а вторая…

— Хватит! Нет нужды перечислять все причины, которые могли вызвать такую глупость со стороны Торосса. Слушай, девочка! — он повернулся ко мне. — Ульрик поклялся, что его наследник может быть мужем любой леди. То, что его жена слегка тронулась при рождении сына, об этом знают все. Она так ненавидит своего сына, что называет его не иначе, как чудовище, хотя он вовсе не чудовище. Ульрик разговаривал со мной о причинах всего этого. Я расскажу тебе все, но ты должна держать язык за зубами, и не забывай этого, девочка!

— Конечно, дядя, — заверила я его, так как он сделал паузу, как бы ожидая, чтобы я дала обещание.

— Ладно… Тогда слушай! Знай, что лежит за всеми этими дикими историями, чтобы ты могла отличить правду от фальши. Леди Тефана, мать твоего жениха, имеет сына Хлимера от первого брака. Так как он не получил наследства от своего отца, леди Тефана привезла его с собой в Ульмдейл. К тому же у нее есть дочь Лизана, которая на год моложе твоего жениха. Лизана помолвлена с кем-то из рода матери. Тефана обожает свою дочь так же сильно, как ненавидит Керована. Ульрик уверен, что в его доме гнездится заговор против истинного наследника. Они хотят, чтобы наследником стал муж Лизаны, а не Керован. Ульрик ничего не может против них предпринять, так как у него нет доказательств. Но он не хочет, чтобы сына изгнали и лишили наследства, тогда Ульрик уже не сможет защищать его. Поэтому он стремится обеспечить Керована мощной поддержкой, связав его с сильным родом. На троне не может сидеть человек, тело и душа которого не такие, как у других людей. И они хотят посеять сомнения у тех, кто будет поддерживать наследника трона. Распустить о нем слухи, что он монстр… и тому подобное. Ты понимаешь, что может произойти, если у них все получится. Торосс пришел ко мне со слухами. Я дал клятву Ульрику не рассказывать никому о всех его предположениях и страхах, поэтому я просто запретил Тороссу болтать об этом. Но ты, вероятно, выслушала его…

Я покачала головой.

— Он пришел ко мне с этим, но я уже слышала еще раньше подобное от его сестры в Тревампере.

— Мат рассказывала мне об этом, — гнев сошел с лица дяди. Теперь я знала, что ему стыдно за то, что он так меня встретил. Хотя он никогда не признается в этом, мы хорошо понимали друг друга в таких вопросах. — Вот видишь, девочка, как далеко зашли слухи! Я далек от мысли, что Ульрик плохо управляет своим Домом, но каждый глава рода должен держать свой Дом в руках. Однако знай, что ты помолвлена с лордом, стать женой которого большая честь, и это время скоро наступит. Не обращай внимания на слухи, ведь теперь ты знаешь их источник и цель.

— Благодарю тебя за правду, дядя.

Когда я вышла от него с дамой Мат, она сразу же увлекла меня в свою комнату и долго смотрела на меня, как бы пытаясь выяснить, что же таится в моей голове.

— Почему Торосс осмелился говорить с тобой об этом? Нужны весьма веские причины, чтобы нарушить обычай. Ты помолвлена, Джойсан, и тебе не пристало строить глазки направо и налево.

— Все не так, дама Мат, — и я рассказала ей о своем плане. К моему удивлению, она не стала меня осуждать и упрекать. Она просто кивнула.

— Все правильно, Джойсан. Вероятно, нам следовало подумать об этом раньше, развеялись бы всякие слухи. Если бы у тебя был портрет лорда Керована во время разговора с Инглидой, ты смогла бы ответить ей вполне достойно. Значит, Торосс был в бешенстве от того, что ты хотела сделать? Сейчас этот мальчишка вернулся к тем, кто послал его сеять здесь смуту, — она была в ярости, но я не понимала, на кого направлена эта ярость. Леди Мат не стала мне ничего объяснять.

Вскоре я закончила трудиться над мешочком и леди Мат сказала что это моя лучшая работа. Я положила его в свой шкафчик до приезда каравана из Ульмдейла. Караван прибыл через несколько дней. Он отличался от тех, что приезжали раньше. Все охранники были старые, израненные в прежних боях. Они уже не могли нести активную службу. Их старший был сгорбленным пожилым человеком и ходил, прихрамывая. Кроме шкатулки, которую он с церемониями передал мне, он привез послание Ульрика моему дяде и тут же начал с ним какой-то важный разговор. Я подумала, что это может быть вызов в Ульмдейл. Но поразмыслив еще немного, я отказалась от этого предположения. Мой жених должен был бы приехать сам во главе пышной процессии, чтобы с честью доставить меня к себе в дом. В шкатулке находилось ожерелье из северного янтаря и золотой кулон с цепочкой. Да, это был богатый подарок. Я знала, что дама Мат устроит мне возможность поговорить с этим Яго наедине и тогда я смогу вручить ему свой подарок и просьбу. Но видимо он многое должен был рассказать дяде, и поэтому даже не вошел в дом до самого ужина. Я была рада, что его посадили рядом со мной, потому что я могла бы попросить его о тайном свидании, где я передала бы ему подарок. Но он заговорил первым:

— Леди, ты получила подарок дома Ульмдейла, но у меня имеется подарок от самого лорда Керована, который он просил вручить тебе прямо в руки.

Я почувствовала страшное возбуждение, так как предположила, что он прислал мне свой портрет. Но это был не портрет. Мы отошли от стола подальше и он вложил в мою дрожащую ладонь не плоский пакет, а маленький круглый. Я быстро развернула его и… у меня в руках очутился шар и внутри него грифон! Тот самый, что я видела в Монастыре! Я едва не выронила его. Когда Могущество входит в жизнь кого бы то ни было, это наполняет человека трепетом и страхом. В шаре над головой грифона было кольцо, так что его можно было носить, как кулон на цепочке.

— Прекрасная вещь! — я с трудом обрела дар речи, и очень надеялась, что не выдала своих страхов. Ведь я не могла объяснить причины той паники, что охватила меня. Чем дольше я рассматривала подарок, тем больше убеждалась, что это настоящее произведение искусства, самое прекрасное из тех, что я получила в качестве подарков.

— Да, милорд просит тебя принять этот дар и по возможности носить на груди, — он говорил так, как будто старательно припоминал слова, сказанные ему Керованом. Я решила не задавать ему вопросов, может быть, он слишком близок с моим женихом.

— Передай лорду, что его подарок доставил мне огромную радость, — теперь я уже полностью овладела собой и с легкостью произносила формальные фразы. — Когда я буду смотреть на него, он будет восхищать меня не только своей красотой, но и добротой того, кто подарил мне его. — Я торопливо вытащила свой подарок. — А вот передай это в руки моего жениха. Попроси его, если он сочтет нужным, пусть пришлет мне то же самое.

— Твои слова для меня приказ, леди, — Яго сунул портрет в свой кошелек, и прежде чем он успел что-нибудь добавить, хотя говорить нам было уже не о чем, к нам приблизился один из слуг и пригласил его в покои дяди. Больше в этот вечер мы не увиделись.

И в те два дня, что посланцы находились в Икринте, мы уже не говорили с ним наедине. Я с церемониями попрощалась с ним, когда он уезжал. Все в доме уже знали новости, которые привезли люди из Ульмдейла. Люди из долины ни по рождению, ни по склонностям не были мореходами. У нас на побережье имелись торговые порты и деревни рыбаков. Но ни один большой корабль не ходил под флагом лорда из долины. Те, кто торговал за морями, никогда не принадлежали к нашим родам. Новости из-за морей безнадежно устаревали, пока достигали наших краев. Но мы слышали, что восточные страны давно воюют друг с другом. Вести об этой войне доходили до нас в такой искаженной форме, что в них трудно было поверить. Но возле наших берегов уже стали ходить другие корабли. В восточных морях Салкары два года назад потерпели жестокое поражение. И у нас не было своих торговых кораблей, чтобы возить наши товары — шерсть, металлы, жемчуг — за море. Нам приходилось заключать невыгодные сделки с этими людьми, которые, казалось, весьма были заинтересованы в нашей стране. Частенько, принимая груз в гавани, они целыми отрядами путешествовали по нашей стране, как бы исследуя ее. Наши знания о войне никогда не распространялись за пределы вражды между родами. Временами это была кровавая вражда, но в столкновениях никогда не принимало участия больше сотни людей с каждой стороны. У нас не было короля, и мы гордились этим. Но это же было и нашей слабостью. Наши лорды изредка объединяли силы, чтобы совершить рейд в Пустыню с целью разогнать преступников. Но подобные союзы всегда были кратковременными. И если один лорд посылал просьбу о помощи другим лордам, он никогда не был уверен, что ему в ней не откажут. Поэтому всякому было ясно, что мы слабые противники, которых легко победить поодиночке. Однако было известно также, что люди долин будут драться за свою свободу, что они никогда не изменят своему лорду, который являлся главой рода. Ульмпорт находился у моря и туда недавно прибыли два корабля. Люди с кораблей утверждали, что они из Ализона и надменно рассказывали о могуществе своей страны. Один из них был ранен во время путешествия по долине, а другой убит. Раненого лечила Мудрая Женщина, и благодаря своему искусству она могла отличать правду от лжи. Когда раненый, охваченный жаром, бредил, она внимательно слушала. После того, как приехали его товарищи и увезли к себе, она пошла к лорду Ульрику. Тот внимательно выслушал все, что она сообщила. Лорд Ульрик был достаточно умен, чтобы понять, что над всей страной нависла опасность. Он сразу же послал весточки всем соседям, в том числе и в Икринт. Раненый оказался разведчиком армии, которая вскоре собирается здесь высадиться. Стало ясно, что ализонцы считают нас легкой добычей, и войну с нами не опасной.

Предыдущая страница Следующая страница
×
×