Сказки и были Безлюдных пространств

– Не бойся, Гайка, он же совсем домашний…

Лесь подскочил к задней ноге «домашнего» великана. Туловище кузнечика было длиной с легковую машину. Усы тянулись назад вдоль всей спины и еще дальше, царапали за хвостом песчаник. А коленчатые суставы задних ног торчали над туловищем острыми углами на высоте трех метров. Или даже выше. Ноги были в крючках и наростах. Лесь в два счета забрался по ноге до острого сустава, а с него съехал по твердому бедру на спину. По спине добрался до затылка. Кузнечик весело косил на него глазом.

А Гайка все еще обмирала.

– Не бойся! – опять крикнул Лесь. – Смотри, здесь будто седло! Прямо как для нас! Иди сюда!

Он протянул руки, ухватил Гайку за кисти. Она задрыгала ногами и оказалась вместе с Лесем. Впереди Леся.

На затылке у кузнечика и правда был твердый щиток, по размеру и по форме похожий на широкое кавалерийское седло.

Лесь тепло дыхнул Гайке в затылок:

– Можно было бы покататься. Если бы не страшно, что увидят…

Может быть, кузнечик понял слово «покататься» как команду. Может, просто решил: раз друзья уселись верхом, значит, надо быть конем…

Ни Лесь, ни Гайка так никогда и не поняли хитрый механизм взлета. Как кузнечик сумел выскочить вертикально вверх из этого тесного убежища? Может, завращал крыльями, как вертолетным винтом? Слышно только было, как «пластмассовые» крылья с треском развернулись, а «слюдяные» – подняли вихрь. Синевшее вверху небо стремительно придвинулось. Гайка заверещала, зажмурилась и вцепилась в кромку «седла». Лесь тоже заверещал, но молча, внутри себя. И от страха, и от восторга. Тоже зажмурился. Вцепился в Гайку. И было замирательное, как во сне, ощущение полета вверх и вниз (долгое, просто бесконечное). И мягкий толчок. И, открыв глаза, Лесь и Гайка увидели себя на дороге в балке.

По-прежнему никого не было вокруг.

– Мамочка… Я хочу домой, – хныкнула Гайка.

– Ну, прыгай… А я еще прокачусь.

– Нет… Я тоже хочу…

– Велик! Прокати нас еще!

Кузнечик сделал прыжок по дуге – метров десять вверх, метров тридцать в длину. У-у-у-ух!! Это можно было сравнить лишь с аттракционом «Сумасшедшие горы» в Приморском парке.

– Ой-ой-ой!.. Мама…

– Велик, еще!

И снова были прыжки-полеты, от которых обморочно и восторженно замирала душа…

И вдруг в конце дороги показался крытый брезентом грузовик.

Лесь прыгнул с «седла» на дорогу, дернул и поймал Гайку.

– Велик! Скорей к себе!

Сверкая на солнце, трепеща, как старинный аэроплан, кузнечик-гигант умчался по воздуху и канул в заросли.

… Грузовик затормозил в пяти метрах от Гайки и Леся.

– Эй вы, юное поколение! Что тут было? – Это высунулся из кабины водитель в пятнистой майке и лиловом берете с кокардой.

– Что? – сказал Лесь.

– Вы тут ничего не видели?

– Видели, конечно. Мы же не слепые, – усмехнулся Лесь.

– Что именно?

– Все вокруг. Траву, солнце, вашу машину…

– Да нет! Желтое такое, непонятное!

Лицо у водителя было неприятное – как у сытого торговца в коммерческом киоске. И Лесь объяснил:

– Желтое – это от жары. Бывает. Особенно если человек не закусывает…

Водитель стал выбираться из кабины.

Лесь ухватил Гайку за руку, и они со смехом убежали в орешник – попробуй догони.

– Лесь… ой, я сейчас помру от всего этого…

– Не надо. Зачем же помирать, если все так славно?

– Ладно, не буду… Лесь, а почему ты кричал «Велик»?

– Имя такое придумалось. Потому что великан.

– Тогда лучше «Велька». А то как «велосипед»… Он ведь гораздо больше велосипеда. И езда на нем совсем не такая…

– Это верно, – усмехнулся Лесь. – Ну, давай еще заглянем к Вельке…

И они опять забрались в Велькино укрытие. Кузнечик смотрел на них озорно и с вопросом: «Как прогулочка?»

– Здорово, конечно, – похвалил его Лесь. – Но только больше не надо так, среди бела дня. Увидят – устроят облаву. Поймают – повезут изучать. Распотрошат…

Велька посерьезнел, мигнул понимающе.

– Когда будешь заряжаться, крылья высовывай осторожней, чтобы не заметили…

Велька кивнул.

– И сиди здесь тихо. Гуляй только ночью. Завтра мы тебя навестим.

Когда шли домой. Гайка спросила:

– Ну, и что дальше? Куда его теперь?

– Ох, не знаю. В городе такой риск. И нигде его не спрячешь, громадного…

– Лесь! А если на Безлюдных пространствах?

– Как его туда протащишь? Вспомни, какие проходы! Даже мы еле-еле пролазим в эти щели… Ладно, поживем – увидим…

– Лесь… А почему он получился такой добрый? Если в шаре было злое излучение, он должен был тоже…

– Излучение ни при чем! Оно исчезло от солнечной энергии! А Велька – он уже потом появился, в пустом шаре. Тоже от солнца. Родился там, как маленький кузнечик в обычном шарике…

– Ничего себе «шарик», – фыркнула Гайка. – Ой, Лесь, у меня такое ожидание, что за все это нам крепко достанется…

Лесь поправил на плече шнурок излучателя:

– Никто не узнает.

И вот – мама узнала.

– Выкладывай все по порядку.

Лесь – куда деваться-то? – выложил. И о рождении Вельки, и как потом катались на нем после заката, когда в Мельничной балке и на берегах за городом уже нет людей. И как познакомили с Велькой Ашотика.

Ашотик прижался щекой к Велькиной голове и долго гладил его. Словно встретил давнего друга… Жаль только, что на следующий день он, Ашотик, заболел, и бабушка его, Анна Вартановна, горько сказала Лесю и Гайке: «Ни на что не жалуется, температуры нет, просто лежит и молчит…» Лесь украдкой пустил в Ашотика излучателем маленькую дозу солнечной энергии, но и это не помогло. Наверно, солнце помогает не от всех болезней…

А Велька так и жил в своем убежище на склоне балки. С момента его рождения прошло три дня…

Мама сказала, что добром все это не кончится. Во-первых, Лесь и Гайка наверняка свихнут себе шеи, если и дальше будут скакать на таком чудовище. А кроме того, назревают неприятности. В местной газете напечатали, что ходят слухи, будто в городе завелся громадный желтый хищник, нападающий на собак, кошек и даже на людей…

– Это Велька-то?! Чушь! Ему, кроме солнца, не нужна никакая пища!

– А в передаче «Приморские новости» говорили, что на новой метеостанции был взрыв. Лопнул антенный шар. Ты разве не слышал?

Лесь не слышал. Как раз в ту вечернюю пору он с Гайкой и Ашотиком катался на Вельке.

– Странная эта история, – сказала мама. – Когда приехала спасательная служба, оказалось, что персонал станции исчез. Спешно эвакуировался. И, кстати, выяснилось, что никто не знает: какая это станция и откуда взялась…

– Потому что инопланетяне!

– Ты меня уморишь своими фантазиями… Лесь, не скачите хотя бы на виду у людей. И держитесь крепче.

– Мы не только держимся. Мы сделали пристежные ремни.

– Ах, как ты меня успокоил!.. Взять бы этот пристежной ремень да по одному месту…

Лесь хихикнул:

– Ты говоришь в точности как Гайкина мама. Вы даже похожи…

– Немудрено! Если у нас такие похожие чада… Впрочем, я уверена, что заводила тут ты. У всех дети как дети, а у моего ветер в голове.

– Солнечный, – вставил Лесь с горделивой ноткой.

– Это дела не меняет…

– Ты сама виновата, – осторожно напомнил Лесь.

– Здрасьте! В чем это?

– А зачем родила меня так близко от солнца!

– Потому что слишком торопливый, – засмеялась мама.

А когда Лесь ускакал, она задумалась. Наверно, и правда она виновата. Не только в том, что родила свое чадо в самолете. Сначала в том, что повстречала в жизни веселого златокудрого студента-археолога, который, не дождавшись рождения сына, уехал в экспедицию на край дальних южных песков – раскапывать какой-то таинственный город. Обещал вернуться к зиме. Не вернулся. Исчез в песках. Ушел вечером из лагеря и пропал.