Америка (Пропавший без вести)

— Извините, — сказал он затем шепотом, — что я так тихо говорю. Если меня услышат там, снова будет скандал.

— Снова? — спросил тот.

— Да, — сказал Карл, — вот только что, вечером, я крупно с ними повздорил. И, похоже, заработал на этом порядочную шишку. — Он ощупал затылок.

— Отчего же вы повздорили? — спросил студент и, так как Карл сразу не ответил, добавил: — Мне вы можете спокойно доверить все, что у вас на сердце против этих господ. Я ненавижу всю эту троицу, и особенно — вашу мадам. Меня, впрочем, весьма удивило бы, если бы вас уже не натравили на меня. Я — Иозеф Мендель, студент.

— Да, — сказал Карл, — мне о вас рассказывали, но ничего дурного. Вы, кажется, как-то лечили госпожу Брунельду, не правда ли?

— Совершенно верно, — засмеялся студент. — Канапе-то еще воняет?

— О, да.

— Приятно слышать, — сказал студент и пригладил волосы. — И за что же вам наставили шишек?

— Мы повздорили, — повторил Карл, размышляя о том, как объяснить студенту случившееся. Затем прервал свои мысли и продолжил: — Я вам не мешаю?

— Во-первых, вы мне уже помешали, а я, к сожалению, очень нервный, и, чтобы успокоиться, мне нужно время. С той минуты, как вы появились на балконе, мои занятия стоят на месте. Во-вторых, в три часа я всегда делаю перерыв. Так что рассказывайте. Мне даже интересно.

— Все очень просто, — начал Карл. — Деламарш хочет, чтобы я стал его слугой. А я не хочу. Я бы с радостью ушел сегодня же вечером. Но он не отпустил меня, запер дверь, я пытался ее взломать, и из-за этого случилась потасовка. И на беду, я все еще здесь.

— Что же, у вас есть другое место? — спросил студент.

— Нет, — ответил Карл, — но это неважно, главное — убраться подальше отсюда.

— Как это «неважно»? — сказал студент. С минуту оба молчали.

— Отчего же вы не хотите остаться с этими людьми? — продолжал студент.

— Деламарш — плохой человек, — сказал Карл, — я давно его знаю. Однажды прошагал с ним вместе целый день и был рад распрощаться. И теперь я должен стать у него слугой?

— Если б все слуги были столь привередливы, выбирая хозяев! — воскликнул студент и словно бы усмехнулся. — Видите ли, днем я — продавец, самый-самый младший продавец, скорее, даже мальчик на побегушках в универсальном магазине Монтли. Этот Монтли, вне всякого сомнения, мошенник, но это меня совершенно не волнует, свирепею я только оттого, что платят мне сущие гроши. Так что берите пример с меня.

— Как? — удивился Карл. — Днем вы — продавец, а по ночам учитесь?

— Да, другого выхода нет. Я уже испробовал все варианты, но этот все-таки самый лучший. Несколько лет назад я только учился, днем и ночью, и вы знаете, я почти умирал с голоду, спал в старой грязной клетушке, а костюм у меня был такой, что боязно войти в аудиторию. Но это — дело прошлое.

— Но когда же вы спите? — Карл удивленно посмотрел на студента.

— Да уж, сплю! Спать я буду, когда завершу образование. А пока пью черный кофе. — И он повернулся, вытащил из-под столика большую бутылку, налил из нее в чашечку кофе и быстро опрокинул в рот, так глотают лекарство, чтобы не ощутить его вкуса. — Черный кофе — отличная штука. Жаль, вы так далеко, не могу передать вам чашечку.

— Я не люблю черный кофе, — сказал Карл.

— Я тоже, — сказал студент и засмеялся. — Но что бы я без него делал? Без черного кофе Монтли меня и секунды держать бы не стал. Я постоянно говорю «Монтли», хотя он, конечно, и не догадывается о моем существовании. Я совершенно не представляю, как бы вел себя на работе, если бы там, в конторке, у меня не была припасена точно такая же большая бутылка, как эта, — я еще ни разу не рискнул обойтись без кофе, но, поверьте, без него я бы мигом заснул за конторкой. К сожалению, там это заметили и прозвали меня Черный Кофе, идиотская шутка, которая, безусловно, вредит моей карьере.

— И когда же вы кончите учиться? — спросил Карл.

— Дело продвигается медленно, — ответил студент, опустив голову. Он отошел от перил и опять уселся за стол; облокотясь на открытую книгу и взъерошив пальцами волосы, он продолжил: — Еще года два.

— Я тоже собирался учиться, — сказал Карл, словно это обстоятельство дает ему право на еще большее доверие, чем то, какое оказал ему умолкший студент.

— Так, — буркнул студент, и было не совсем ясно, то ли он опять читает книгу, то ли просто рассеянно глядит в пространство, — радуйтесь, что у вас с этим не вышло. И, собственно говоря, уже который год учусь только по привычке. Удовлетворения я получаю мало, а видов на будущее у меня и того меньше. Да и какие могут быть перспективы: в Америке полным-полно докторов-шарлатанов.