Библиотека душ (ЛП)

Это было похоже на ограбление банка: взять деньги — это полдела. Потом тебе еще нужно сбежать с деньгами.

— Идите, куда пожелаете, — Бентам широким шестом обвел коридор. — Выбирайте любую дверь, любую петлю. У вас восемьдесят семь потенциальных отходных путей в одном только этом коридоре.

— Он прав, — согласилась Эмма. — Как они вообще найдут нас?

— Уверен, они найдут способ, — возразил я. — Это только замедлит их.

Бентам поднял палец, прерывая меня:

— Вот почему я приготовлю для них ловушку и заставлю все выглядеть так, будто мы спрятались в комнате Сибири. У Пи-Ти там обитает многочисленная родня, и они будут ждать прямо за дверью, жутко голодные.

— А если медведи не смогут их прикончить? — спросила Эмма.

— Тогда, полагаю, это придется сделать нам, — заявил Бентам.

— Ведь Боб ваш дядюшка[13], — откликнулась Эмма чисто британским выражением, которое показалось бы невразумительным, если бы не ее саркастический тон. В переводе: «ваше беспечное отношение кажется мне безумием». Бентам говорил так, словно все это предприятие было не сложнее, чем поход в универмаг: ворваться, спасти всех, спрятаться, прикончить плохих парней, ведь «Боб ваш дядюшка». Что, конечно же, было безумием.

— Вы ведь понимаете, что нас всего двое? — спросил я. — Двое детей.

— Да, совершенно отчетливо, — ответил Бентам, кивая с умным видом. — В этом ваше преимущество. Если твари и ожидают какого-то сопротивления, то от армии у своих ворот, а не от двух детей в своем тылу.

Его оптимизм начал меня утомлять. «Может быть», — подумал я, — «у нас все-таки есть шанс».

— Эй, там!

Мы обернулись и увидели бегущего по коридору Нима, который хватал ртом воздух.

— Птица для мистера Джейкоба! — крикнул он. — Посыльная птица… для мистера… Джейкоба… только что влетела… ждет внизу!

Добежав до нас, он согнулся пополам и зашелся в приступе кашля.

— Как я могу получать послания? — удивился я. — Кто может знать, где я?

— Нам лучше выяснить это, — ответил Бентам. — Ним, веди.

Ним кучей рухнул на пол.

— Боже! — воскликнул Бентам. — Ним, мы наймем тебе тренера по гимнастике. Пи-Ти подвези беднягу!

* * *

Посыльный ждал внизу в фойе. Это был большой зеленый попугай. Он влетел в дом через открытое окно несколько минут назад и начал выкрикивать мое имя, за чем его и застал Ним, поймал и посадил в клетку.

Он все еще продолжать звать меня:

— «ДЖАЕЙ-коб! ДЖАЕЙ-коб!»

Его голос был скрипучим как ржавые петли.

— Он не будет говорить ни с кем, кроме вас, — объяснил Ним, толкая меня к клетке. — Вот он, ты, глупая птица! Давай ему свое сообщение!

«Здравствуй, Джейкоб», — начал попугай. — «Это говорит мисс Сапсан».

— Что?! — воскликнул я, шокированный. — Она теперь попугай?!

— Нет, — объяснила Эмма, — послание от мисс Сапсан. Давай, попугай, что она говорит?

«Я жива и здорова и нахожусь в башне моего брата», — произнес попугай, говоря теперь до жути человеческим голосом. — «Другие тоже здесь: Миллард, Оливия, Гораций, Брантли, Енох и остальные».

Мы с Эммой переглянулись. Брантли?

Как оживший автоответчик попугай продолжал говорить:

«Собака мисс Королек рассказала мне, где я могу найти вас, тебя и мисс Блум. Я хочу отговорить вас от любых попыток по спасению. Нам не угрожает опасность, и нет нужды рисковать своими жизнями ради глупых трюков. Взамен мой брат делает вам такое предложение: сдайтесь его охране на мосту на Дымящейся улице, и вы не пострадаете. Настоятельно советую вам согласиться. Это наш единственный выбор. Мы снова воссоединимся, и под опекой и покровительством моего брата станем частью нового странного мира».

Попугай свистнул, дав понять, что сообщение окончено.

Эмма трясла головой:

— Это не похоже на мисс Сапсан. Если только ей не промыли мозги.

— И она никогда не называет детей только по имени или по фамилии, — добавил я. — Должно быть «мисс Брантли».

— Вы не верите, что сообщение подлинное? — спросил Бентам.

— Я не знаю, что это было такое, — ответила Эмма.

Бентам наклонился к клетке и скомандовал:

— Подтвердить подлинность!

Птица ничего не ответила. Бентам повторил команду, насторожился и наклонил ухо к птице. Внезапно он резко выпрямился:

— О, черт!

И тогда я услышал тоже: тиканье.

— БОМБА!!! — закричала Эмма.

Пи-Ти сшиб клетку в угол, схватил нас в объятья, защищая, и развернулся спиной к птице. Последовала ослепительная вспышка и оглушительный хлопок, но я не почувствовал боли; медведь принял на себя всю силу взрыва. Больше, кроме как от ударной волны, от которой у меня заложило уши, а у Бентама сдуло шляпу, и последующего за ней обжигающего, но милосердно краткого ощущения жара, мы не пострадали.

Мы вывалились из комнаты, в которой падал снег из хлопьев краски и попугаичьих перьев. Все остались невредимыми, кроме медведя, который опустился на все четыре лапы и, прерывисто скуля, показал нам свою спину. Она была дочерна обожжена и лишена меха, и когда Бентам увидел это, он вскрикнул в гневе и обнял животное за шею.

Ним умчался будить Матушку Пыль.

— Знаете, что это значит? — произнесла Эмма. Ее трясло, а глаза были огромными как блюдца. Я уверен, что и сам выглядел также; так бывает, когда переживешь взрыв бомбы.

— Я совершенно точно уверен, что не мисс Сапсан послала этого попугая, — откликнулся я.

— Несомненно…

— И Каул знает, где мы.

— Если и не знал, то теперь знает. Посыльные птицы обучены находить людей, даже если отправитель не знает их точного адреса.

— И это определенно означает, что он схватил Эддисона, — произнес я, и мое сердце сжалось при этой мысли.

— Да… Но это также означает кое-что еще. Каул испугался нас. Иначе он бы не стал утруждать себя попытками убить нас.

— Возможно, — ответил я.

— Определенно. А если он испугался нас, Джейкоб…, — она посмотрела на меня, и ее глаза сузились. — Значит, есть чего бояться.

— Он не боится, — подал голос Бентам, поднимая голову от складок шеи Пи-Ти. — Он должен бы, но не боится. Этот попугай не предназначался, чтобы убить тебя, только вывести из строя. Похоже моему брату юный Джейкоб нужен живым.

— Я? — удивился я. — Для чего?

— Могу придумать только одну причину. Слухи о твоем представлении с пустóтой достигли его ушей, и это убедило его, что ты весьма особенный.

— В смысле, особенный? — переспросил я.

— Моя догадка состоит в том, что он верит, что ты можешь быть последним ключом к Библиотеке душ. Тем, кто может видеть и касаться сосудов с душами.

— Как Матушка Пыль и говорила, — прошептала Эмма.

— Это безумие, — возразил я. — Это что, правда?

— Важно то, что он верит в это, — ответил Бентам. — Но это ничего не меняет. Вы проведете спасательную операцию, как и запланировано, а потом мы отправим вас, ваших друзей и наших имбрин так далеко от моего брата и его безумных планов, как это только возможно. Но мы должны поторопиться: взорвавшийся попугай приведет бойцов Джека к этому дому. Они вскоре явятся за вами, и вы должны уйти до того, как они прибудут, — он сверился с карманными часами. — И, кстати говоря, уже почти шесть часов.

Мы уже собрались идти, когда ворвались Матушка Пыль и Рейнальдо.

— Матушка Пыль хочет кое-что дать вам, — объяснил он, а Матушка Пыль протянула какой-то маленький предмет, завернутый в тряпицу.

Бентам сказал им, что на подарки нет времени, но Рейнальдо настаивал:

— Это на случай, если вы попадете в беду, — произнес он, всовывая сверток Эмме в руку. — Откройте.

Эмма развернула грубую ткань. Внутри оказался небольшой предмет, показавшийся мне на первый взгляд кусочком мела, пока Эмма не перекатила его на ладони.