Женщины

Вызвал по телефону маму из Киева и папу. Они со мной говорили. Поздравляли.

К его товарищу ходили, отмечали.

Он мне подарок сделал. Цепочку золотую.

Должны были встретиться.

Десятого – нет его.

Я подождала пару дней.

Пошла к его тётке, где он живёт. Куда он меня тысячу раз приглашал. Там ни тётки, ни его никогда не было.

На работу пошла в госпиталь. Куда я его провожала. И куда он при мне входил. Там такого никогда не было.

Мне говорят, может быть, он просто хотел…

Так он меня пальцем не тронул.

Пошла к товарищу, где мы его день рождения гуляли. Товарища нет и никогда там не было.

Вот загадка.

Если он, допустим, шпион. Так чего от меня хотел узнать?

Я в детском саду работаю.

Я ему всё-всё про наш детсад рассказала. Может, не надо было.

Я позвонила в Киев по телефону, по которому он звонил. Там его мамы нет и никогда не было.

Цепочка настоящая, золото 583-й пробы.

В квартире, где я жила, я действительно живу.

Всё, что касалось меня, никуда не исчезло.

Всё, что связано с ним, – пропало навсегда.

Какие всё-таки мужчины сволочи.

Вот начиная просто с трёх лет. Тьфу! Извините.

Больничный коридор

Две медсестры:

– Вы такая нервная.

– Я не нервная!

– Нет, вы нервная!

– Я не нервная!

– Вы нервная!

– А вы не нервная?

– Я не нервная.

– А чего же вы кричите?

– Я кричу?

– Да, вы кричите!

– Я кричу?

– Вот вы кричите!

– Я… кричу?

– Вот-вот-вот кричите! И всё!

– Это вы с криком меня спросили. Вы просто крикнули, что я кричу. Жутким криком крикнули.

– Я не крикнула.

– А чего же я вздрогнула?

– Потому что вы нервная.

– Это я нервная?

– Да, вы нервная. Вы вздрагиваете даже в темноте. Вы издёрганная и истеричная.

– Это потому, что вы кричите.

– А я вот сейчас шёпотом: «Вы нервная, как собака-шпиц».

– И я шёпотом: «Я не нервная. А ты нервная. Как жеребец на переезде, куриный помёт».

– Ты меня на «ты»?

– А на что ещё тебя?! Кто ещё тебе «ты» скажет? Кроме меня, шёпотом правду в рожу-мать?

– Видите, вы сами себя заводите. Вы – псих-канцероген.

– А хочешь, я вцеплюсь тебе в волосы, что на роже твоей растут?

– Нет.

– Почему?

– Ты спросила. Я ответила.

– Тогда я тебе вырву нос.

– А я тебе выдавлю глаз.

– Ты кричишь?

– Нет. Просто выдавлю, и всё.

– Даже дотронуться не успеешь, психованная клизма.

– Это я клизма?

– Психованная! Посмотри в зеркало. Если доживёшь до него. Что ты увидишь? Рожа красная. Шея, как аккордеон. Зубы шатаются, как клавиши.

– Зачем же мне в зеркало смотреть? Вот оно передо мной. Клизма психованная развесная. Патлы торчат, нос облез, изо рта разит болотом. Зубов сейчас не будет.

– Тебя когда в последний раз стулом огревали?

– Была одна покойница. Увлеклась. Всем классом хоронили.

– Вторая будет. Сейчас будет. Вот я сейчас на твоей роже большое удовольствие получу.

– Только дотронься – вырву педикюр. Вот смотри.

– Та!

– Та!

– Та!

– Та!

– Та!

– Та. А-а-а-а-а-а-а!

– И это всё?!

– Нет.

– Та-та-та-та! Вот теперь всё.

– Нет, не всё! Та-та-та! Вот теперь всё!

– Ошибаешь… Та-та-та… Вот где всё! Вот где всё!

– Нет – вот где, вот где, вот где!..

– За всё! За ведро, за два матраца и вот это за низкую температуру в коридоре. Да и за седуксен из реанимации. Эх!

– А-а-а-а…

– За перевязочные материалы. Эх!

– А-а-а-а…

– За физраствор!

– А-а-а-а…

– Вот теперь всё!

– Ошибаешься… Эх! Эх! Вот где всё!.. Вот где всё!..

Входит врач с санитаром:

– Давай в перевязочную. Веди их. Только халаты с них сними. Уже третья драка. Правда, они друг друга перевязывают. Так что мы не вмешиваемся. Очень опытные работники.

«Мы отдыхали с женой в санатории…»

Мы отдыхали с женой в санатории.

Всё расписано по минутам.

В 8.30 – завтрак.

В 10.00 – она идёт на процедуры – я ей верю.

В 9.00 – я уезжаю в город.

Она мне верит.

В 13.00 – обед.

В 14.00 – я иду на процедуры.

Она мне верит.

У неё сон.

Я ей верю.

Вечером я ей говорю, что неважно себя чувствую – мне необходимо потанцевать.

– Иди!

Всё верит.

Она:

– Я посмотрю телевизор у друзей.

– Иди! Смотри!

Какие тут друзья – мы тут пару дней как приехали.

Но раз есть друзья – иди.

Доверие – раз.

Отпуск – два.

Это ж пока мы друг друга уговорили вместе поехать.

Годы шли навстречу.

Всегда по отдельности.

Недоверие…

Сейчас опять всё в порядке.

Ушла – верю.

Вернулась – верю.

А что делать?

Нет больше никого у меня.

Значит, верю.

«В многоквартирном доме поздно вечером стук в дверь…»

В многоквартирном доме поздно вечером стук в дверь.

К кому-то стучат.

Хотя у всех звонки.

Наконец одна соседка выглянула.

А это лифт застрял.

Там три женщины по пояс.

Одна закричала:

– Девушка, потушите плиту, я там картошку поставила. Вот мои ключи.

Другая кричит:

– Девушка, там дочка моя, проверьте, пожалуйста.

Третья с мусорным ведром.

Сидели полночи по пояс между этажами.

Приехала бригада, крючками открыли.

Вытаскивали.

Девочка вертелась, пока маму вытаскивали:

– Дядя, а у нас ещё вода не идёт.

Дядя вытащил её маму:

– Ты что, не понимаешь, кто я? Я слесарь, а не твой папа.

– У нас папы нет, – сказала мама.

– Хорошо, я загляну.

Теперь он живёт у них. И лифт работает, и вода идёт.

Но он грустный приходит.

«Она сказала мне: «Я сделала стрижку…»

Она сказала мне:

– Я сделала стрижку. Куда пойдём?

Я задумался в тупик.

Ну, действительно.

Она сделала стрижку.

Не для меня же.

Кому-то же надо.

Как с такой радостью дома сидеть?

А куда идти?

Кино?.. Кто там в темноте увидит?

Театр? Тоже темно, антракты маленькие.

Единственное спасение – скандал:

– Почему ты меня не предупредила? До каких пор это будет? Что я теперь…

– Может, в ресторан?

– Сколько стрижка стоила?.. Ого! Ещё ресторан!.. Где-нибудь пешком пройдёмся.

Всё! Я без кепки, лысый, маленький. Рядом вот эта высокая со стрижкой. Держусь полчаса, потом надеваю кепку, плащ, очки.

– Возвращаемся домой. Раньше надо было думать.

– Я должна была постричься.

– Да я про другое.

Мужчина и женщина до этого и после

Внутренний мир женщины – это мужчина.

Внутренний мир мужчины – это женщина.

По нескольким перьям можно представить хвост, по клюву – оперение.

Женская косметика должна быть вкусной.

Мужская – пьянящей.

Объём мужчины должен вмещать одну женщину целиком и две-три – частично.

Объём женщины – один мужчина и несколько маленьких человечков.

Мужчина до воспринимает женщину.

Мужчина после воспринимает себя.

Женщина до воспринимает мужчину.

Женщина после воспринимает их вместе.

Женщина после ждёт, что он изменится.

Мужчина после ждёт, что она изменится.

Он и Она во время этого думают о нём…

Мужчина после независимо и свободно идёт по дороге, проложенной женщиной, ухитряясь кормить её и её семью, которую ошибочно называет своей.

Явление

И я стал являться во сне. Она раньше шла спать с удовольствием, потом её стало раздражать.

– Как вы смеете в таком виде?