Яна Цветкова не случайно носит прозвище Женщина-Цунами. Она еще даже не...
– «Реактивная Куропатка» была лишней, – пробормотал Артем, падая в кресло.
– Тем более что мы приехали в Москву отнюдь не для того, чтобы развлечься.
– Что ж ты вчера об этом не сказал?
– Я думал, ты сам все понимаешь.
– Я понимаю лишь то, что ты меня истязаешь! – Молодой наемник покосился на напарника: – Хочешь узнать, почему я не люблю сентябрь?
– Нет, – пожал плечами тот.
– Потому что в сентябре меня поднимают ни свет ни заря всякие подозрительные типы!
Утомленный сбором информации Артем планировал спать минимум до полудня, однако Кортес поднял напарника ровно в половине девятого, обругал бездельником и послал в душ. Теперь же его ждал завтрак: томатный сок, апельсиновый сок, кофе и аспирин.
– Может, что-нибудь эрлийское? – с надеждой осведомился молодой наемник. – Традиционное, на травках…[12]
Но Кортес, сторонник здорового консерватизма, отрицательно покачал головой:
– Возможно, нам сегодня придется поработать, так что сильнодействующие средства оставим про запас.
– Как быстро летит время: не успеешь проснуться, а уже пора работать. – Артем взялся за томатный сок. – Когда ты успел подписать контракт?
– Контракта нет.
– В таком случае над чем мы будем работать?
Долгое пребывание на благословенном Коста-Флибустьер не прошло для молодого наемника бесследно: он искренне хотел чем-нибудь заняться, но никак не мог решиться приступить к делу.
– Нам нужно кое-что расследовать.
– Для начала давай расследуем вчерашний вечер, – предложил Артем, допивая второй бокал томатного сока. – Я нашел в кармане расписку от Мубы.
– На две сотни?
– Ага.
– Все правильно.
– Мы что, виделись с Мубой?
– В «Реактивной Куропатке», – подтвердил Кортес. – Вы с ним сыграли в карты, он проиграл. А поскольку был слишком пьян, чтобы лезть в бумажник, то нацарапал тебе расписку на бейджике крупье.
На обратной стороне карточки действительно указывалось имя некоего работника игорной индустрии. Артем повертел в руках двухсотенный бейджик и осведомился:
– Охрана не была против?
– Охрана с пониманием отнеслась к ситуации, – сдержанно отозвался Кортес.
Пьяный в хлам хван все равно остается хваном, и спорить с перебравшим Мубой охранники казино не рискнули.
– В следующий раз нас пустят в «Куропатку»?
– Полагаю, да. Все закончилось мирно.
– Вот и хорошо. – Артем заметно расслабился. – А во что мы играли?
– По очереди открыли верхние карты. Муба вытащил десятку, ты – даму. Цена вопроса – две сотни.
– С дамами мне всегда везет. – Молодой наемник взялся за кофе. – У… спасибо, Кортес.
– На здоровье. – Напарник, который в течение разговора сидел за столом, проглядывая новостную ленту «Тиградком», оторвался от монитора и уточнил: – Это все, что тебя интересовало из вчерашнего вечера?
– Ага, – честно признался Артем.
– То есть расследование наших приключений закончено?
– Ну… да.
Артем понял, что сейчас начнется самая интересная часть разговора, и торопливо долил в чашку кофе: кто знает, вдруг Кортес прикажет немедленно вскочить и броситься… ну, в общем… броситься куда-нибудь. Прецеденты были.
Но опытный наемник не спешил куда-либо посылать напарника. Кортес откинулся на спинку кресла, завел за голову руки и поинтересовался:
– Скажи, что интересного мы вчера видели?
– В отличие от тебя, я еще не читал новости, – съязвил Артем.
– А ты подумай.
– Самое время…
Молодой наемник послушно попытался восстановить в памяти вчерашние события. Понятно, что вопрос не имеет отношения к «Реактивной Куропатке» – эту часть вчерашних похождений Артем не помнил совсем. Самым ярким эпизодом в «Ящеррице» был фрагмент шоу – пять парящих в воздухе танцоров… Тоже вряд ли. А начинался вечер… Ах да, в «Кружке для неудачников». И что?
– Рыцарям вломили, – неуверенно протянул молодой наемник.
– Трем рыцарям, – поправил напарника Кортес.
«Угадал!»
– Трем рыцарям крепко вломили, – уверенно продолжил Артем и приосанился: «Вот видишь, помню!»
– В человском баре, – уточнил Кортес.
– Трем рыцарям крепко вломили в человском баре.
– Повтори, пожалуйста.
– Трем рыцарям крепко вломили в человском баре.
– Ничего не смущает?
Артем задумался. Пауза затянулась.