Занимательная механика

Но главное сделано: Собиратель Тайн свободен от любой другой работы, кроме той, ради которой ему помогли проснуться раньше срока.

Сибирь, 2004 год, сорок девятый день экспедиции

Вот уже три ночи они не пользовались палатками. Причиной стало не падение дисциплины, хотя моральное состояние членов экспедиции действительно оставляло желать лучшего, а обычный расчет: три дня назад пали последние лошади, и они бросили все лишнее. Остин, прекрасно чувствующий настроение людей, разрешил комплектовать рюкзаки тем, что каждый сочтет необходимым, и не удивился, увидев в куче отброшенного барахла научные приборы, средства связи и даже оружие. Винтовки и патроны к ним взяли с собой только морпехи, ведь для нормального солдата остаться без ствола — все равно что оказаться голым, гражданские же, в начале пути щеголявшие мужскими игрушками, предпочли избавиться от лишней тяжести. Не выдержали. Осуждать их Остин не стал: две последние недели показали, что защитить своих обладателей винтовки неспособны.

Две последние недели…

Да, именно так: две последние недели, четырнадцать кошмарных дней, триста тридцать шесть часов, наполненных оглушающим страхом, паникой и смятением.

Две последние недели…

Все началось с убийства проводника. Не помогла усиленная охрана. Не помогли ежечасные ночные проверки Портянкина и состоящих при нем морпехов. Не помогло то, что палатка проводника ставилась в центре и ему было запрещено удаляться от нее — журчал и гадил практически в лагере. Ничего не помогло. Четырнадцать дней назад Ерофею Портянкину и его телохранителям перерезали горла. Перепуганный дежурный сдуру поднял общую тревогу, началась стрельба: запаниковавшие люди реагировали на малейший шорох, и Остину с огромным трудом удалось вернуть себе контроль над ситуацией. На стихийном ночном собрании Джеймс объявил, что экспедиция закончена и они поворачивают обратно. Кантор не протестовал, по всей видимости, уже тогда понял, что никто их из тайги не выпустит. Остальные Остину поверили. Успокоились.

Но дальше стало хуже.

Через три дня пали пять лошадей. Никаких признаков заболевания, никаких признаков внешнего воздействия. Просто упали и умерли. Одновременно. Тем же вечером на стоянке произошла драка между морпехами и гражданскими, которую удалось прекратить лишь благодаря проявленной Джеймсом твердости. Остин пообещал пристрелить нарушителей дисциплины. Соперники расползлись приводить себя в порядок, однако сержант Андерсен и несколько солдат демонстративно отделились от остальных членов экспедиции, расположившись на краю поляны и запалив собственный костер.

Во время следующей ночевки они самовольно оставили лагерь.

Исчезновение шести солдат гнетуще подействовало на гражданских. После убийства проводника они видели в морпехах защитников, а потому дезертирство Андерсена и его приятелей едва не вызвало панику. Опять последовало собрание, на котором всплыла правда об отказе навигационных приборов, и Остин, выполняя волю большинства, повел экспедицию по следам беглецов: гражданским отчего-то казалось, что Андерсен знает, как выбраться из проклятой тайги.

Так ли это было или нет, выяснить не удалось. Через три дня экспедиция наткнулась на лагерь дезертиров: погасшее кострище, остывшая еда и шесть трупов.

Во время вспыхнувших беспорядков Остин, спасая свою жизнь, был вынужден застрелить одного из гражданских.

Той же ночью пали еще две лошади.

Спустя сутки одного из лаборантов задрал медведь.

На следующий день оступился и упал со скалы пехотинец. Экспедиция обзавелась раненым, однако задерживал продвижение он недолго — тем же вечером солдат скончался.

Как ни странно, эта смерть на некоторое время сцементировала путешественников, люди поняли, что выжить они могут только вместе, только доверяя и поддерживая друг друга. В течение следующих суток не было зафиксировано ни одной ссоры. Более того, кто-то из морпехов обнаружил оставленный знак, другой узнал приметный камень. Люди поверили, что находятся на правильном пути и скоро пережитый ужас останется позади. Впервые за долгое время на лицах появились улыбки. Вечером, с разрешения Остина, по кругу пустили бутылку виски. Пошли разговоры о том, как стоит отпраздновать возвращение, сошлись во мнении, что местные женщины страшненькие, но оттрахать их все-таки следует. Захмелевший Кантор пообещал переспать с двумя.