Букет прекрасных дам

Блондинка рассмеялась, к ней присоединились и остальные. Поняв, что дамы уже считают меня своим, я быстро сказал:

– Давайте знакомиться.

– Лиза, – протянула блондинка.

– Яна, – добавила полная брюнетка.

– Таня, – хором сказали две другие женщины.

– Ваня ибн Хоттаб, – принялся дурачиться я, – джинн, исполняющий желания. Сейчас, как мне кажется, вы хотите пить чай.

– В общем, неплохо бы, – усмехнулась Яна.

Я схватил электрочайник, подошел к висящей в углу раковине.

– Сейчас! Хамам-балам-далам!

Женщины опять рассмеялись. Через полчаса, когда все угостились свежим бисквитом, одна из Тань поинтересовалась:

– Ну, если серьезно, чего вы хотите?

– Если серьезно, – без всякой тени улыбки взмолился я, – то очень прошу мне помочь.

– В пределах разумного сделаем все, – заверила Лиза.

– Я работаю на телевидении в программе «Ищу тебя».

– Да ну, – всплеснула руками Яна. – Ой, как интересно, а к нам вы зачем?

– Восемнадцать лет тому назад тут училась Ольга Родионова, можно сейчас увидеть список ее одногруппников?

– В общем, да, – протянула Лиза. – Но зачем?

– Видите ли, Ольга трагически погибла, когда находилась на последнем курсе. Ее мать хочет сейчас отыскать бывших подруг дочери и сделать им подарки. Оле в этом году исполнилось бы сорок лет, юбилей. Ее мать богатая женщина… Неужели вы не помните эту историю? Родионова была беременна, буквально на последней неделе…

– Из нас никто так долго здесь не работает, – вздохнула одна из Тань, – а информацию запросто можно получить, давно весь архив компьютеризирован. По закону сведения полагается семьдесят пять лет хранить.

Она встала, подошла к небольшому монитору, пощелкала мышкой и радостно сообщила:

– Вот она, ваша Ольга Родионова, шестая группа, отделение эстрадного вокала. Сейчас распечатаю.

Раздалось тихое шуршание. Из принтера выполз листок бумаги.

– Держите, – протянула мне его Таня, – хорошо, однако, было восемнадцать лет назад.

– А что хорошего? – машинально поинтересовался я.

– Разве это группа, – фыркнула Таня, – восемь человек всего! Сейчас по тридцать набираем.

– Так тогда бесплатно обучались, – вздохнула Яна, – а теперь вон сколько денег берут, ректору охота заработать, поэтому и напихал в аудитории людей, как селедок в бочку!

– Народ прямо озверел, – засмеялась Лиза, – все рвутся эстрадными певцами и музыкантами стать.

– Дело денежное, – улыбнулся я, – говорят, они бешеные тысячи получают.

– Ой, – отмахнулась Яна, – не верьте. Человек двадцать, не больше, а остальные ведут жуткую жизнь.

Мы еще минут десять поговорили о тяжелой доле артистов и расстались страшно довольные друг другом.

Я спустился в машину и принялся изучать список. Так, Федотова Лариса Сергеевна, Малышева Неля Петровна, Рогозин Анастас Михайлович, Селезнева Инна Константиновна – староста. Вот с нее и начнем. Небось староста все про всех знала.

Глава 25

Без всякой надежды на успех, все-таки прошло столько лет, я набрал номер Селезневой и услыхал дребезжащий старушечий голос.

– Алло.

– Можно Инну Константиновну?

– Инночка на работе, – ответила бабуся.

Я обрадовался. Надо же, как здорово, Селезнева живет на прежнем месте, хотя ничего странного в этом нет. Многие люди, получив квартиру, никогда не меняют местожительство. Мои родители, например, приобрели кооператив в 1963 году, и Николетта до сих пор преспокойненько обитает там.

– Простите, а телефончик не подскажете?

– Куда?

– На работу к Инне Константиновне.

– Что вы, молодой человек, разве на рынке есть телефон!

– Простите, – не понял я, – на каком рынке?

– На «Динамо», – ответила собеседница, – Инночка обувью торгует, место номер две тысячи сто сорок два. Если вам срочно, туда езжайте, она до шести вечера стоит.

Я сунул телефон в карман и поехал искать разворот. Чудны дела твои, господи, дама, закончившая музыкальное училище, предлагает людям сапоги и ботинки.

Николетта никогда не покупает вещи на толкучках. Даже в те годы, когда мы неожиданно стали бедными, прямо-таки нищими, она шла в хорошие магазины. Брала деньги в долг, а потом говорила мне:

– Купила себе платье, верни Коке двести долларов.

Помнится, в первый раз я удивился:

– Где же мне их взять?

Маменька наморщила носик и отрезала:

– Твой отец никогда не задавал подобных вопросов. Женщину совершенно не волнует, где мужчина достает средства.