Звёздная Тень

— Да, — коротко обронил алари.

Я немного растерялся — честно говоря, слышать о подобном не доводилось.

— Уровень развития предопределяет тип конфликта, — продолжил дед. — Расы Конклава не рискнут начать настоящую войну. Максимум — карантинные зоны, попытка запереть Геометров, отгородиться от них. Удастся ли это с расой, перетащившей свою звездную систему через всю Галактику? Сомнительно. Начнется что-то вроде холодной войны. И вот тут-то Геометры смогут сыграть на привлекательных сторонах своего общества. Отламывать от Конклава кусочек за кусочком. Уйдем мы — и Конклав лишится срочных перевозок. Уйдут Алари — и боевая мощь упадет процентов на сорок. Уйдут Пыльники — и возникнет кризис горнодобывающей промышленности. А если Сильные расы поймут это и все же решатся на войну, Галактику ждет полный геноцид. Прежде чем Геометры погибнут, захлебнутся под силовыми атаками, их корабли испепелят большинство обитаемых планет. Зальют отравой, уж в этом они традиционно сильны. Что можно противопоставить крошечному, быстрому и защищенному кораблику? А ему достаточно лишь приблизиться к планете и сбросить в атмосферу одну-единственную бомбочку с вирусным аэрозолем. Положим, Дженьш и вы, Алари, разотрете всю систему Геометров в пыль. Но корабли-то останутся. И будут мстить. Долго, очень долго!

— Если их корабли, как мы предполагаем, используют энергию вакуума, то их автономность практически не ограничена, — заметила Маша.

Была долгая пауза, потом алари спросил:

— Андрей Хрумов, ты считаешь нецелесообразным стравливать Конклав и Геометров?

— Ненужным. Они и так антагонистичны. Сильные расы не потерпят подобных соседей.

— Что ты предлагаешь? Чью сторону разумнее занять?

Дед помолчал.

— Вероятно, все-таки сторону Геометров, — сказал он, и я в полной растерянности привстал с кресла. — Их этика не слишком обнадеживает, но у Слабых рас будут шансы уцелеть. Попасть под новое господство, да. И все-таки — уцелеть.

Ну что же это такое? Я стоял, озираясь, словно пытался увидеть их сквозь стены. Неужели дед не понимает, к чему мы придем? Я же все объяснял! Да, вначале мы будем союзниками и друзьями. Часть Слабых рас вырвется из Конклава, объединится вокруг Геометров. Но ведь дело не ограничится навязыванием идеологии Дружбы, приобщением к вырвавшейся в космос утопии. С точки зрения обитателей Родины мы абсолютно неправильны. И нас опустят, так тихо и незаметно, что мы этого даже не заметим. Опустеют космодромы, встанут заводы — ну, например, чтобы восстановить порушенную экологию. Потом Геометры помогут нам своими, лучшими в мире, Наставниками. Например, чтобы приобщить будущие поколения к высоким знаниям. Подключат свою биоинженерию, побеждая наши болезни, а заодно и чрезмерную эмоциональность и агрессивность. Зачем накал эмоций тем, кто стремится к Дружбе? Даже убивать можно без ярости и ненависти. Сменится поколение, другое, как и хотел Конклав, кстати. И Земля станет новой Родиной для тех, кто уже не способен понять это слово по-настоящему.

— Дед… — прошептал я. Но они меня не услышали.

— Андрей Хрумов, мне кажется, ты стал по-другому относиться к жизни. — сказал командующий.

Дед издал странный смешок.

— Да, вероятно. Разве в этом есть что-то удивительное? Жизнь лучше смерти в любом случае. А все, что мы услышали от Пети, наводит на одну мысль. Воевать с Геометрами — это смерть.

— Дед! — крикнул я. — Подожди! Есть еще Тень! Ты помнишь?

— Враги Геометров?

— Да! Те, от кого они бежали!

Я не видел лица деда, но представил — очень ясно, как он снисходительно улыбается.

— Петя, враг Геометров не обязательно будет нашим другом. Это первое. А второе — они убежали очень и очень далеко. Вряд ли Тень придет следом за ними.

— Зато мы можем прийти к Тени!

Я полагал, что дед устало вздохнет, как обычно, сталкиваясь с моим упрямством, но он только ответил:

— Добраться до ядра Галактики? Не знаю, возможно ли это технически, но смысл? Смысл, Петя? Найти неведомую расу и указать, где скрываются ее враги? А захотят ли они преследовать Геометров? Если захотят, то не возьмутся ли и за нас?

— Ты же сам говорил о третьей силе! — воскликнул я.

— Это уже не третья, Петр. Это четвертая. Слабые расы, Сильные расы, Геометры, Тень. Законы существования общества отличны от законов физики. Если в астрономии проблемой становится взаимодействие трех тел, то в политике неопределенность привносит четвертый фактор. Добавить к нынешнему клубку проблем Тень — чем бы она ни была — и никто не сможет предсказать результата.